Британия всегда выступала главным сторонником политики США по разжиганию конфликта на Украине, пишет TAC. По мнению автора, причин «исключительной воинственности» Лондона несколько, в том числе империалистическое прошлое и стыд за Мюнхенское соглашение.Роберт Скидельски
Победа Дональда Трампа на президентских выборах в США в ноябре 2024 года разрушила либеральный нарратив о конфликте на Украине. Он предполагал безоговорочную моральную и материальную помощь Киеву для достижения победы, подразумевавшей восстановление контроля над Крымом и Донбассом. В Великобритании любые сомнения в правильности этой линии практически приравнивались к измене.
Однако еще до избрания Трампа прежний подход начал постепенно трансформироваться в установку «делать все необходимое», чтобы обеспечить для Украины максимально выгодные условия для мирных переговоров с Россией. Такой поворот отражал осознание того, что без значительного увеличения западной помощи страна рисковала потерпеть поражение. Столкнувшись с военными трудностями и не ожидая дальнейшей военной поддержки от администрации Байдена, Владимир Зеленский тоже отказался от прежних радикальных требований и теперь надеется на дипломатическое давление, способное заставить Москву сесть за стол переговоров.
С момента начала военной операции России на Украине я был в Великобритании одним из немногих сторонников переговорного пути к миру. 3 марта 2022 года я совместно с бывшим министром иностранных дел Великобритании Дэвидом Оуэном подписал письмо в Financial Times, в котором призывал НАТО выдвинуть детальные предложения по новому пакту безопасности с Россией. 19 мая 2022 года в той же газете я выступил за возобновление «Анкарского мирного процесса». Тогда я еще не знал, что двусторонние мирные переговоры между Россией и Украиной, организованные турецким правительством, были сорваны визитом в Киев премьер-министра Великобритании Бориса Джонсона 6 апреля, который пообещал Киеву всю необходимую помощь для продолжения борьбы.
В последующие два с половиной года я неоднократно призывал к миру, иногда вместе с единомышленниками, придавая все большее мир не будет достигнут быстро. Однако единственным британским политиком на передовой, который разделял эту точку зрения, был Найджел Фараж, лидер партии «Реформировать Соединенное Королевство». Со стороны стран, не входящих в НАТО, инициативы по мирному урегулированию поступали от Китая и Бразилии.
Возвращение Трампа к власти приведет к смене пассивной военной политики на активную мирную политику. Это неизбежно приведет к перемирию, может быть, уже к весне. Конкретика условий мира на данном этапе менее важна, чем прекращение боевых действий. Как только убийства прекратятся, их будет сложно возобновить. Но остается вопрос: почему для достижения этого момента понадобилось так много сотен тысяч убитых и раненых с обеих сторон? И какие уроки мы можем извлечь?
Самый очевидный урок — это значимость дипломатии. Каждая страна имеет свою историю. Столкновение этих историй может стать причиной войн или усугубить их. Традиционная задача дипломатии — примирить противоречивые взгляды, чтобы разные народы могли жить в мире. Конфликт на Украине стал результатом катастрофического провала дипломатии — фактически, исчезновения глобального класса дипломатов, что оставило лидеров воюющих стран свободными в реализации своих амбиций, лишив их точного понимания реакции оппонентов.
Перед СВО в 2022 году заявления Путина выглядели слишком похожими на бряцание оружием; США и их союзники по НАТО приложили мало усилий для урегулирования проблемы безопасности, которая лежала в основе конфликта с Россией. После аннексии Крыма в 2014 году произошло полное разрушение доверия. Канцлер Ангела Меркель, как сообщается, задала Владимиру Путину вопрос: «Можете ли вы гарантировать, что не попытаетесь изменить границы еще раз?» На что российский президент якобы ответил: "Можете ли вы гарантировать, что НАТО больше не будет расширяться?
"
На Западе обычно считают, что заявленный Путиным страх перед расширением НАТО на восток был лишь предлогом для попытки России вернуть земли, утраченные с распадом Советского Союза. Это слишком упрощенный взгляд. На протяжении веков Россия воспринимала эти «утраченные земли» — Прибалтику, Украину, Белоруссию, Грузию — как часть своего имперского щита от иностранных захватчиков. История, которую рассказывает Путин, — это не просто пропаганда. Ее корни лежат в сочетании русского национализма XIX века и географической уязвимости Российской империи.
