Америка разваливается на части, пишет AT. Автор статьи считает, что девиз «в разнообразии наша главная сила» никогда не отличался адекватностью, — он только обострил уже существующие проблемы. Расовое, культурное и религиозное многообразие приведет к тому, что американцы скоро будут чувствовать себя в своей стране «чужаками».
Что не так с США? Что не так с западным миром? Они буквально разваливаются на части.
В наше время термины “расистский”, “расизм” и “ненависть” стали привычными обвинениями в политическом дискурсе и социальной сфере, где белых призывают торжественно осуждать полученные по праву рождения “привилегии”.
Удел мигрантов, нелегально пересекающих южные границы США и Евросоюза, — вытеснить и заменить собой белых американцев и европейцев. По ходу этого вторжения коренные белые американцы и европейцы практически перестали “плодиться и размножаться”. Подобного рода добровольный демографический спад всегда является признаком внутренней агонии, краха общества, социальных потрясений и загнивания цивилизации.
вопрос, чей давно придуманный ответ — “в разнообразии наша главная сила” — никогда не отличался адекватностью, звучит так: есть ли предел у расового, религиозного, идеологического, политического, социального, культурного и этнического разнообразия, которое Америка сумеет вместить, прежде чем распадется на мелкие кусочки?
Разнообразие религиозных учений приводит к несовместимым, противоречащим друг другу точкам зрения по наиболее спорным социальным вопросам, таким как аборты, гомосексуальность, однополые браки и т.д. Расовое разнообразие и обмен населения усиливают и обостряют проблемы, которые не удается решить аж с момента зарождения Соединенных Штатов Америки. Всего через несколько лет белые американцы будут принадлежать к расовым меньшинствам — очевидная цель правящих глобалистов.
Все ли американцы по-прежнему едины в любви к родине? По-прежнему ли они гордятся достигнутым за 400 лет со времен Джеймстауна (первое поселение англичан на территории современных США — прим. ИноСМИ)? Как бы не так.
часть населения верит в ту интерпретацию истории, что продвигают академическая и интеллектуальная элиты. Согласно их позиции, “американская Нация” зародилась в момент появления многообразия. Будучи “американцами” исключительно по паспортам, они не только расходятся во мнениях относительно собственной истории, но и зачастую ненавидят ее.
Другие видят в западной цивилизации сотни лет колониализма, эксплуатации, империализма, геноцида, рабства и сегрегации в отношении цветных людей — источник богатства и могущества Запада. Следовательно, по этой леворадикальной логике, место справедливости, государство — возмещать ущерб, распределять репарации и обеспечивать равное для всех будущее, элитные школы — отказаться от требований к оценкам, а обычные — отражать расовый и этнический состав общин, в которых расположены.
В течение многих лет коренное население Западного мира преследовало одно и то же странное и всеобъемлющее чувство отчужденности. Любой, кто пройдет по улицам западных городов, не узнает их по “современной атмосфере” и антуражу. С экранов телевизоров и из выпусков новостей звучит странный, политкорректный, чуждый язык. Глядя на рекламные щиты, смотря сериалы, футбольные матчи, фильмы и спектакли, читая детские школьные учебники, садясь в метро, отправляясь на вокзалы и в аэропорты, ожидая детей после школы, люди чувствуют, что их страна уже не та, какую они однажды знали. Сопровождая мать на карете скорой помощи в больницу, стоя в очереди на почте или в центре занятости, сидя в полицейском участке или зале суда, люди чувствуют, что это уже не та страна, которую они раньше называли “домом”.
Вы помните страну, которую знали ребенком — ту, которую описывали вам родители и дедушки с бабушками. Вы помните страну, которую видите в фильмах и книгах — те же Соединенные Штаты: одновременно простые и блестящие, литературные и научные, интеллектуальные и оригинальные. Вы помните страну, которую отчаянно всюду ищете, и сравниваете с ней все остальные, даже не подозревая об этом, — страну, которая вам дорога, и которая вот-вот исчезнет.
Вы не уехали, но больше не ощущаете себя дома. Вы не покидали родину, но она будто покинула вас. Вы чувствуете себя чужаками и аутсайдерами в собственном доме — изгнанниками. Долгое время вы полагали, что, кроме вас, так никто не видит, не слышит, не думает и не боится; вы боялись сказать о подобном вслух, стыдясь собственных впечатлений и мыслей.
