Мореплавание существует уже несколько тысяч лет. И все эти тысячелетия ежегодно гибнет около двух тысяч кораблей. Статистика говорит, что почти каждые сутки тонет большое судно, имеющее водоизмещение около ста тонн, а может, и больше. Конечно, в древности кораблей строилось намного меньше, но ведь тогда и техники не было никакой, на борту плавательных средств не было даже примитивных раций, чтобы послать сигнал о помощи. И поэтому тогда погибало намного больше судов, которые и превратили морское дно в настоящее кладбище судов.
«Великий пожиратель кораблей»
Атлантический океан со своими морями является лидером по числу кораблей, которые навсегда покоятся в ее водах, число их исчисляется сотнями тысяч судов. Судов, которые были построены самыми разными народами в самые разные временные интервалы. Например, побережье Франции буквально напичкано затонувшими кораблями – их около трех тысяч, самых разных, современных и античных. И все-таки это было каплей в море от общего числа всех затонувших в водах Атлантики судов.
В этом подводном захоронении есть даже такие места, где корабли буквально утонули друг на друге, где античные корабли придавлены к морскому дну средневековыми каравеллами, а ладьи лежат под фрегатами и корветами, и над всеми ними нависают стальные обшивки современных кораблей. Подобные нагромождения погибших кораблей приходятся как раз на те участки морского дна, где проходили достаточно оживленные морские трассы, а мореплавателей подстерегали коварные подводные скалы и рифы, зыбучие пески.
Недалеко от порта Дувр, на юго-восточном побережье Англии, находятся печально известные мели Гудвина – большая группа банок, которые меняют свои контуры при приливах и могут передвигаться с места на место. Моряки прозвали это место «Великий пожиратель кораблей». За последние два века здесь утонуло большое число кораблей, на которых было около 50 тысяч человек, которые бесследно пропали в блуждающих песках. В 60-х годах прошлого столетия геологам удалось пробурить буром пятнадцатиметровый песчаный слой и забрать оттуда грунтовые образцы. И каково же было их удивление, когда они в образцах обнаружили ржавые кусочки от обшивки корабля и полусгнившее корабельное дерево. Создается впечатление, что «Великий пожиратель» буквально напичкан утонувшими судами.
Нетрудно догадаться, какие сокровища таятся в огромном чреве «Великого пожирателя», в бродячих Гудвинских песках!
Кому проклятье, а кому Божья благодать?
Возникает резонный вопрос: почему же все-таки корабли попадали в ловушку, оказавшись на мели, разве невозможно было ее обойти? Существуют по крайней мере три причины, по которым корабли так часто тонули в этих водах: туман, лишающий видимости судоводителей, штормы, выбрасывавшие беспомощные корабли на пески, а также очень сильные течения, снимающие судна с заданного курса. И если корабли оказывались на мели, то снять их оттуда нужно было только до наступления отлива, иначе они навсегда оказывались захваченными в плен песками Гудвина. Учитывая сферическую форму днища парусников, можно догадаться, что после отлива судно ложилось на бок. А следующий прилив поднимал уровень воды на целых пять метров, не считая сильное течение, которое уже полностью затопляло лежавший на боку и уже изначально обреченный на гибель парусник, так и не успевший принять нормальное положение.
Если же корабль оказывался на мели во время шторма, то гибель его была мгновенной: волны сразу переворачивали и топили плавательное средство.
Немного другая картина наблюдалась у пароходов и теплоходов. Имея плоское днище, они при попадании на мель еще некоторое время оставались в нормальном положении. Однако первый же прилив намывал на их борт толстый песчаный слой, который волнами вымывался с другого борта. Судно переворачивалось уже через несколько дней, а вода полностью заливала его помещения. Если же плавательное средство оказывалось на мели носом и кормой к течению, то в этом случае песок вымывался из-под дна с носа и кормы. И тогда нос судна провисал, и судно просто разламывалось пополам. Как правило, это были достаточно нагруженные суда.
Мели Гудвина – это проклятие для мореплавателей. А вот жители юго-восточного побережья считали их «Божьей благодатью». Обитатели этих мест считали, что это Бог посылает им корабли с грузом. Они молились и с нетерпением ждали, когда же Господь снова вспомнит о них и очередной корабль сядет на мель.
Гибель тамарисковых саркофагов
На юго-востоке Италии, в заливе Таранто, есть еще одно кладбище утонувших судов. Археологи уже изучили останки 16 кораблей, что составляет лишь небольшой процент от общего числа погибших в этом месте судов. Их особенно удивило одно судно, груз которого был несколько странноват: недоконченные саркофаги и мраморные плиты, добываемые в Турции. Исследованием столь загадочного судна и его груза занялся археолог из Америки Питер Трокмортон. После тщательного осмотра корабля, его бортовых заплат, керамики и монет, найденных на его борту, удалось не только определить маршрут следования, но и конкретное время крушения (судну было добрых сто лет), т.е. достаточно ясно воссоздать картину трагедии, которая произошла у итальянского берега больше двух тысяч лет назад.
Корабль с грузом турецкого мрамора и тамарисковых саркофагов направлялся на запад. После остановки у берегов Греции и погрузки на борт мрамора из греческого порта, судно направилось вдоль побережья Греции, стараясь, подобно всем древним мореходам, не терять берег из поля зрения. Когда же корабль пересек Ионическое море, в заливе Таранто у берегов Италии начался порывистый ветер, который усиливался каждую минуту. Капитан приказал выбросить якорь, который был немедленно сорван, и судно начало относить к берегу. Как рассказывает Питер Трокмортон: «Порвались даже самые крепкие канаты, которые утонули, вслед за ними утонул и второй якорь. Корабль в кромешной тьме упорно пытался дойти до линии шести морских саженей, где начиналось открытое море. Но ветер усиливался, и капитану ничего не оставалось, кроме как выбрасывать все остальные якоря. А еще непрестанно молиться о том, чтобы дожить до восхода солнца. На рассвете был очень маленький шанс для спасения людей, пусть даже ценой потери корабля и груза. Это была последняя надежда капитана, но ей не суждено было сбыться: буквально в 500 ярдах от суши корабль затонул. Старая посудина не смогла выдержать удара стихии. Так бывает, когда старые корабли нещадно используются, а при ремонте вместо бронзы используется черное железо». Корабль погубила не только морская стихия, но и жадность его владельца, который не сделал капитального ремонта своего корабля, что привело к гибели людей, потере судна и груза, находящегося на его борту.
Убийцы — черви
У берегов Кипра был обнаружен другой корабль, который тоже стал жертвой жадности и стяжательства. Кажется, что судно утонуло буквально на «ровном месте», оно практически не повреждено и утонуло там, где нет ни подводных скал, ни рифов, ни зыбучих песков. И лишь спустя почти 2500 лет археологи смогли разгадать загадку катастрофы.
Подняв со дна носовую часть судна, археологи были поражены: весь нос судна был буквально пронизан мельчайшими каналами – следами червей-древоточцев. И, естественно, первая же высокая волна стала и последней. Владелец этого судна тоже пожалел средства на капитальный ремонт, нагрузил свой корабль тяжелейшими мельничными жерновами в порту острова Самос, добавив на острове Родос огромное количество амфор (именно по этим амфорам удалось определить дату крушения – четвертый век до н.э.). И в итоге корабль и весь экипаж погибли. Археологам удалось поднять этот корабль, восстановить его первоначальный вид, сделав его вновь таким, каким он в последний раз вышел из порта в плавание.
Сегодня это судно, являющееся современником великого Александра Македонского, выставлено перед университетом Кипра для всех желающих, кто хотел бы его увидеть.
