Непременным атрибутом любой таежной экспедиции является костер. «… Костер – это аккумулятор бодрости, энергии и активной деятельности», – как заметил участник и руководитель многочисленных экспериментов по выживанию В.Г. Волович. А еще костер – это тепло и свет, сухая одежда, горячая пища, кипяченая вода, защита от гнуса. Огонь, обязательно разводимый ежевечерне, разом создает вокруг себя атмосферу комфорта и уюта.
Действительно, отдых у костра не сравнится с холодной ночевкой. В сырую промозглую погоду костер из категории комфорта разом превращается в средство первой необходимости. Невозможность разведения огня ставит путешественников в очень трудное положение. В аварийной же ситуации устройство костра подчас может стать вопросом жизни или смерти. Поэтому еще до выхода на маршрут нужно позаботиться о том, чтобы не было проблем, по крайней мере, с добыванием огня.
Практика показала, что для разведения костра в походных условиях наиболее удобны и надежны спички, а не газовые или бензиновые зажигалки. Впрочем, последние тоже можно взять с собой, но использовать их как запасное, вспомогательное средство.
Лучше всего использовать спички с укрупненной серной головкой – так называемые «охотничьи». В отличие от обычных спичек они способны гореть на сильном ветру и во время дождя, да и горят они значительно дольше. Чтобы обеспечить защиту спичек от влаги, их окунают в расплавленный стеарин.
Спички для ежедневного использования можно хранить в нескольких, вложенных друг в друга полиэтиленовых пакетах, горловина которых скручивается плотным жгутом и завязывается. Уложенные в полиэтилен, они могут отсыреть от перепада температур, поэтому их надо либо оставить в коробке, либо хорошенько завернуть в бумагу.
Спички и терку от коробки можно также хранить в какой-либо герметичной таре – в футляре от фотопленки, заткнутой пробкой латунной гильзе, в нескольких резиновых воздушных шариках, горлышко каждого из которых крепко перевязано веревкой. При этом, чтобы защитить спички от конденсата, их обязательно нужно обернуть бумагой.
Кроме того, совершенно необходимо иметь аварийный запас спичек. И лучше не один большой, а несколько маленьких. Для создания аварийного запаса спички наглухо запаиваются в полоску полиэтилена – каждая в отдельную ячейку, а затем укладываются в водонепроницаемую, желательно пластиковую упаковку с плотно закрывающейся крышкой, которая для большей герметизации заливается стеарином. Такой аварийный запас должен быть у каждого члена экспедиции.
Все эти предосторожности не чрезмерны – в воспоминаниях многих таежников нередко встречаются весьма драматические эпизоды, связанные с попытками добыть огонь.
Так, Ю.П. Пармузин – географ-исследователь, выпускник географического факультета МГУ, проработавший не один десяток лет в сибирских экспедициях, описал случай из своей практики, когда промокшие спички едва не стоили жизни ему и троим его товарищам.
Дело было в дальневосточной тайге, в августе. Небольшой отряд -географ Пармузин, топограф Вершинин, двое рабочих Грязное и Ма-тюков и проводник Соловьев – отправился на базу геодезической партии. Несколько километров тяжелой дороги по болоту утомили людей, и, дойдя до берега реки Огоджи, они устроили привал. По реке до базы было всего 17 километров, но проводник почему-то делал большой крюк, обходя долину Огоджи. Хотя никто, за исключением проводника, этих мест не знал, но одного взгляда на карту было достаточно, чтобы понять, что спускаться по реке гораздо выгоднее, чем тащиться по бесконечным таежным болотам. Соблазн был слишком велик, и, несмотря на протесты проводника, было решено отправить его с оленями в обход, а самим построить пару небольших плотов – саликов и спокойно сплавиться по реке.
Сомнения стали закрадываться еще когда строили плоты – пошел дождь, вскоре превратившийся в ливень, и обмелевшая за лето река моментально вздулась. Однако отказываться от своего плана не стали.
Плавание было недолгим и весьма неудачным – несколько раз плоты налетали на камни, управлять ими в разбушевавшейся реке становилось все труднее, люди неоднократно оказывались в ледяной воде. Войдя в ущелье, река стала гораздо глубже, течение усилилось, впереди показался водопад. Один из плотов успел пристать к берегу, другой же разбило о камни. Пармузин и Матюков чудом выбрались из воды, при этом Матюков сильно поранил ногу. О дальнейшем плавании не могло быть и речи.
Пришлось идти берегом. Дождь не прекращался, усилился ветер, люди совершенно продрогли. Нередко путь преграждали скалы, и toi да приходилось искать перекат, чтобы перебраться на другой берег. Но и на самых мелких перекатах вода была выше колен. Вскоре переходить реку вброд стало невозможно. Нужно было продираться сквозь заросли пойменного леса, взбираться на сопку и идти верхом. Склон сопки оказался завален курумами – плащом каменных плит. Лишайники, покрывающие гранитные глыбы, под дождем превратились в скользкую слизь, и идти было невероятно трудно. «До вершины сопки добрались совсем обессиленные. Но здесь еще холоднее – нельзя ни сесть, ни остановиться. Тучи, цепляясь за верхушки лиственниц, как бы играли вперегонки. Насыщенные водой и холодом, они то быстро взмывали вверх, то падали на вершину сопки, пытаясь проникнуть в ущелье. Такие тучи бывают перед снежным бураном. Они несли холод и еще больше омрачали и без того пасмурное настроение. Молча передвигались мы, растопырив руки, с трудом отрывая ноги, путающиеся в сети багульника. Вместе с дождем сыпались пожелтевшие хвоинки лиственницы.
Постепенно затих шум Огоджи. Ориентиров не было: их съели тучи, закрывшие все высокие сопки. Нужно было посмотреть на компас, но он висел на поясе в футляре, а так не хотелось сгибать руку, чтобы достать его: опять мокрая рубаха прилипнет. Компас в конце концов пришлось достать и убедиться, что мы слишком далеко уклонились вправо. Через несколько времени Вершинину показалось, что мы опять уклоняемся, и я, стуча зубами, опять полез за компасом, и опять пришлось поворачивать. Чувство времени и пространства стерлось. Казалось, что мы идем бесконечно. Главной заботой у всех было сохранить постоянное положение корпуса, чтобы рубаха не прилипала к телу. Это был случай, когда совсем не хотелось, чтобы своя рубашка была ближе к телу. Начался спуск в какую-то долину. Оказалось, речка Курба – приток Огоджи.
