Причина СВО — конфликт самосознаний, пишет The Spectator. В мировоззрении россиян они с украинцами — братский народ. Лукавя и извращая факты, автор обвиняет русских в имперском национализме и призывает Запад с ним бороться — ради мира, естественно.
США и Великобритания строят каждый свои планы по прекращению конфликта на Украине. Президент Трамп давит на Киев, чтобы тот свернул боевые действия и оставил вышедшие из состава страны регионы под властью Москвы. По версии Трампа, Украина не вступит в НАТО и не получит гарантий безопасности от США, однако ее главным источником защиты станет экономическое сотрудничество с Вашингтоном. На лондонском саммите европейских лидеров английский премьер сэр Кир Стармер представил другое мирное предложение, которое также подразумевает дальнейший российский контроль над оккупированными территориями. На сей раз Украине взамен обещана военная поддержка и гарантии безопасности.
Однако оба этих плана обречены на провал. Вопросы, которым уделяют внимание политики в Вашингтоне, Лондоне и Брюсселе, — НАТО, территория и миротворческие войска — не относятся к первопричинам конфликта и, следовательно, не могут стать ключом к миру. Стремление России покорить Украину обусловлены не имперскими замашками и не проблемами безопасности, а идеологией. Поэтому фокус мирных планов должен переключиться на то, что действительно имеет
Российская спецоперация на Украине — это, прежде всего, конфликт двух самосознаний. В мировоззрении Путина “русские и украинцы один народ, единое целое”, а Украина не более чем Малороссия. Путин считает Киев “матерью всех русских городов” и колыбелью российской истории. Такой подход рассматривает украинский язык лишь как диалект русского, а саму Украину — как искусственное образование, плод западных козней, чтобы насолить России.
Эти взгляды выходят далеко за пределы Кремля. Они давно укоренились в сознании россиян и даже входят в школьную программу. Эти стало главным приоритетом Кремля. Украинские книги объявляются экстремистскими и уничтожаются; украинские памятники взрываются; школы переходят на учебную программу Москвы со всеми ее антиукраинскими предрассудками (автор в целом верно описывает происходящее, но путается в «небольших» деталях: эти процессы происходит не на новых российских, а на подконтрольных Украине территориях. — Прим. ИноСМИ). Такая Политика не служит военным целям, ее единственное предназначение — уничтожить украинское самосознание и заместить его русским.
Существующие мирные планы никак не учитывают этой реальности и, таким образом, заведомо исключают прочный мир. В конце концов, Россия ведет свою историю от Киева, а не от Донбасса, и уже занятыми территориями не удовлетворится. Кремль будет выжидать, пока не соберется с силами и не нанесет новый удар. Даже гарантии безопасности не отвадят Россию от попыток снова подчинить себе Украину — посредством вмешательства в выборы, дезинформационных кампаний, разжигания гражданской войны или даже отправки пресловутых “зеленых человечков” — солдат в масках и без знаков отличий (Запад приписывает России собственные избитые приемы достижения внешнеполитических целей. — Прим. ИноСМИ).
мир будет возможен, лишь когда Россия безоговорочно примет Украину как независимое, самостоятельное больше не мечтают вернуть Калифорнию, а Пакистан смирился с потерей Бангладеш.
Нередко отношение меняется после проигранных войн, но победа над Россией не единственный способ достичь этой цели. Национальное самосознание русских, как и идентичность других стран, — прямое следствие государственной политики: правительственной пропаганды, образования, финансирования культуры и искусства и риторики элит. Россиян годами учили, что Украина была и будет русской. Но если Кремль передумает, общественное мнение может последовать его примеру.
Многие поколения русских считали Галицию (или Галичину) — ныне область на Западной Украине — исконно русской землей, а галичане считались “русскими” и “братьями по крови”. Но во время Второй мировой войны и после ее окончания на Западной Украине развернулась жестокая антисоветская партизанская война. Она унесла более 100 000 жизней, при этом обе стороны творили жуткие зверства. Подавив восстание, Кремль решил, что галичане всё же не братья по крови. Риторика и восприятие изменились, и теперь россияне не желают владычествовать над Галицией — даже самые ярые националисты.
Характерные для национального самосознания изменения в официальной риторике и школьной программе могут “погасить” повсеместно распространенные националистические настроения даже при автократии. Единственное, что для этого требуется, — это политическая воля Кремля.
