Антон Трофимов
Мощнейший удар по энергетической структуре и местам расположения боевиков ВСУ и иностранных наемников на Украине вызвал шок на Западе. Реакцией на него стали многочисленные заявления о том, что после тактической авантюры диктатора Зеленского на восточной границе шансов завершить боевые действия переговорами почти не осталось. Как и шансов на то, что украинская государственность сохранится даже в урезанном виде.
«
У вооруженного конфликта на Украине уже нет мирного решения. А может, его и не было, потому что в каждый момент с Майдана 2014 года прозападная, антироссийская, украинская Элита руководствовалась одной и той же политической стратегией: все или ничего, — подчеркивает обозреватель чешского Radio Universum Игорь Гоффман. — По мере обострения противостояния реалисты все отчетливее понимают, что украинцам уже нечего рассчитывать на то, что в итоге они получат все. Им даже кое на что рассчитывать уже не стоит. Компромисса, то есть перемирия, можно достигнуть только с тем врагом, который в этом заинтересован. Однако Россия учла украинский подход „все или ничего“, и уготовала украинцам „ничего“».
У слова «ничего» много значений, и важно понимать, какое из них имеют в виду пан Гоффман и другие западные реалисты. Там пока наиболее вероятным считают достижение Россией всех заявленных целей СВО. «Путин требует от Запада очень многого, а именно, всего того, что он может получить силой: четыре области плюс нейтралитет и демилитаризация Украины», — отмечает политолог Алессандро Орсини в итальянской IL Fatto Quotidiano.
Сегодня это уже не «очень много», а minimumminimorum: на меньшее Россия не согласится ни на каких переговорах. Обе республики Донбасса и Херсонская и Запорожская области вошли в состав Российской Федерации и не могут быть отторгнуты от нее. Невозможно подумать и о том, чтобы сохранить украинскому режиму, кто бы ни был его главарем, хоть какое-то подобие вооруженных сил. Так что Западу лучше задуматься над тем, на какие еще уступки он готов пойти ради умиротворения Москвы.