После выборов в США в турецко-американских отношениях ожидается как преемственность, так и изменения, пишет Yeni Şafak. Между странами зачастую возникали непреодолимые кризисы. Но если Вашингтон перестанет вмешиваться в дела Анкары, это сыграет положительную роль, отмечает автор.
Результаты предстоящих выборов в США будут иметь последствия, которые затронут практически весь мир. По многим вопросам можно ожидать сохранения преемственности. Тем не менее, приоритеты американской внешней политики будут определяться новым президентом и его политическими предпочтениями. Политические взгляды Трампа и Харрис, которые поборются друг с другом на выборах в ноябре, сильно отличаются и будут играть решающую роль в подходе Америки к глобальным и региональным проблемам.
Что касается будущего турецко-американских отношений, было бы разумно ожидать как преемственности, так и изменений. нельзя сказать, что кризисы, периодически возникавшие между Вашингтоном и Анкарой, всегда удавалось преодолеть. Несмотря на это, институциональная структура НАТО, региональное влияние Турции и последовательные элементы американской внешней политики являются стабилизирующими элементами в двусторонних отношениях.
Отношения между США и Турцией на самом деле всегда характеризовались взлетами и падениями. Примером этого является тот факт, что кипрский вопрос вызвал санкции в отношении Анкары даже в период холодной войны, когда отношения считались наиболее стабильными. Турция, поддержавшая интервенцию в Ирак в 1991 году, в контексте борьбы с терроризмом в 1990-е годы стала объектом критики со стороны конгресса США в вопросе прав человека. Среднесрочные последствия кризиса, возникшего после того, как Анкара отказалась открыть северный фронт для вторжения в Ирак в 2000-х годах, были преодолены в 2008 году, когда Турция рассматривалась как ключевая страна в контексте усилий Обамы по восстановлению отношений с исламским миром. С начала арабской весны, когда Турция считалась образцовой страной для региона, наблюдалась положительная динамика. Позже, во время гражданской войны в Сирии, двусторонние отношениях превратились в кровоточащую рану из-за поддержки Соединенными Штатами партии «Демократический союз» (PYD) — сирийского ответвления Рабочей партии Курдистана (РПК).
Многолетние усилия Турции по обеспечению своих военных и оборонных возможностей за счет национальных ресурсов достигли совершенно иного уровня в 2000-х годах. Анкара, будучи одним из основных заказчиков американской оборонной продукции, добилась большого прогресса в удовлетворении своих потребностей за счет собственного производства. Ограничения на продажу и передачу оружия, введенные конгрессом США под влиянием антитурецкого лобби, только укрепили решимость Турции развивать свои национальные возможности. Вместе с тем ее шаг по приобретению российских систем С-400 для удовлетворения потребностей в противовоздушной обороне на фоне сирийских событий породил кризис в отношениях с США. Проблема была частично решена после недавнего одобрения конгрессом США продажи F-16, но она продолжает ограничивать двустороннее оборонное сотрудничество из-за продолжающихся санкций в рамках закона «О противодействии противникам Америки посредством санкций» (CAATSA).
Помимо вопросов обороны, важнейшим источником кризиса в турецко-американских отношениях остается военная поддержка, оказываемая Соединенными Штатами Отрядам народной самообороны (YPG)/PYD на севере Сирии. Взаимодействие Америки с сирийским отделением РПК, напрямую угрожающим национальной безопасности Турции, в соответствии с американской стратегией «работы с местными партнерами» выявило глубокую проблему доверия в двусторонних отношениях. В эпоху Обамы эту поддержку оправдывали как часть борьбы с ИГИЛ*, а в эпоху Трампа — как противовес России и Ирану. Ныне она расценивается Турцией как укрепление террористической группировки, угрожающей ее территориальной целостности, и предоставление террористам возможности наращивать стратегический потенциал. Однако недавний политический вклад Вашингтона в отмену планов PYD по проведению выборов на севере Сирии стал шагом, демонстрирующим склонность больше прислушиваться к турецким аргументам в этом вопросе. Продолжение такой тенденции в сочетании с более широким сотрудничеством США и Турции по таким вопросам, как миграция, гуманитарная помощь и политическое урегулирование в Сирии, поможет преодолеть проблему доверия.
Несмотря на практически полностью противоположные позиции по кризису в Газе, интенсивность дипломатических контактов между Турцией и США свидетельствует о том, что за кулисами две стороны вносят совместный вклад в усилия по прекращению огня и поиску решения. Так как данный кризис является региональным конфликтом, его потенциал для прямого воздействия на турецко-американские отношения относительно невелик, но он подрывает перспективу проведения совместной политики по многим другим вопросам. Поскольку напряженность между Ираном и Израилем увеличивает риск региональной войны, а США выражают готовность вмешаться в конфликт в пользу Израиля, пространство для дипломатии сужается. Бескомпромиссная позиция Израиля и нежелание решать палестинский вопрос показывают, что без интенсивного и всеобъемлющего давления Соединенных Штатов прогресс едва ли возможен. Однако ни Трамп, ни Харрис, похоже, не намерены оказывать такое воздействие.
