Кандидаты в президенты от республиканской и демократической партий расходятся во мнениях насчет переговоров с Путиным, пишет Bloomberg. Но в любом случае США предстоит долгий путь. Ведь именно Штатам предстоит напрямую заняться урегулированием конфликта.Хал Брэндс
Конфликт на Украине складывается неважно для “хороших парней”. Киев постепенно проигрывает на восточном фронте. Его войска страдают от снарядного голода и нехватки личного состава. Летнее вторжение в Россию угодило в газетные заголовки, но не изменило общей траектории боевых действий. кампания глубоких ракетных ударов по России звучит многообещающе, но ей мешает западная нерешительность. Широко разрекламированный “план победы” Украины, который подразумевает членство в НАТО, не снискал особой поддержки в США.
Перспективы Украины всё мрачнее, и Вашингтон усиливает давление в пользу урегулирования путем переговоров. Загвоздка в том, что никто еще не придумал, как обратить стремительно ухудшающуюся ситуацию на поле боя в достойный мир.
План бывшего президента Дональда Трампа на первый взгляд проще всего: как можно скорее усадить российского лидера Владимира Путина и его украинского коллегу Владимира Зеленского за стол переговоров и пригрозить обоим кошмарными последствиями, если боевые действия не закончатся. Трамп может сказать Зеленскому, что он рискует лишиться помощи США, если откажется договариваться, а Путину — что США нарастят эту помощь или обложат Москву еще более жесткими санкциями, если Россия вздумает сопротивляться.
Эта стратегия хорошо вписывается в трамповский имидж крутого парня. Без помощи США Украину очень скоро поставят на колени. Увы, не совсем понятно, как угроза дополнительной помощи напугает Путина, ведь сам Трамп годами жаловался, во сколько обходится казне существующая поддержка Украины.
Можно предположить, что план Трампа стремится не к благоприятному миру, а к миру любой ценой. Трамп, похоже, рассчитывает, что Украина подпишет соглашение о сдаче подконтрольных России территорий (может быть, обменяв свой плацдарм в Курской области на некие незначительные уступки) и, вероятно, добровольно возьмет на себя некоторые ограничения в отношениях с Западом в обмен на прекращение огня, которое будет нарушено сию же минуту, если того пожелает Путин.
Второй подход, который нашел отклик в кругах демократов, имеющих отношение к национальной безопасности, более реалистичен и признаёт, что для продолжения этой партии Украине нужны лучшие карты. США продолжат помогать украинцам защищать свою территорию, надеясь в итоге сделать цену российских наступлений непомерной. Вашингтон может умеренно ужесточить санкции, нацелившись на китайские банки, способствующие стратегической торговле с Россией. И если на выборах победит вице-президент Камала Харрис, она наверняка запросит еще один пакет помощи для Украины с целью помочь Киеву восстановиться перед новым наступлением и доказать Путину, что он не сможет “пересидеть” Запад. Тогда, может быть, Украина и Запад смогут вести дипломатию с позиции единства и силы.
Но и в данный подход также закралась очевидная слабость. Если поддержка, которую США оказывали Киеву до сих пор, так и не заставила Путина сдаться, то почему же вдруг сработает стратегия, которая, по сути, предлагает лишь еще больше того же самого? Да, Путин платит свою цену за каждый занятый километр и не сможет вечно нести потери в живой силе и технике. Но, учитывая, что население России почти вчетверо больше украинского, армия Зеленского рискует истечь кровью раньше.
Проблема кроется в том самом противоречии, что преследует политику США с февраля 2022 года. С одной стороны, Вашингтон хочет, чтобы Украина победила. Но по очевидным и понятным причинам (сочетание конкурирующих приоритетов в Тихом океане, страх эскалации с Россией) он также стремится ограничить непосредственное участие США.
Увы, мы не всегда получаем желаемое. Сегодня многие считают, что мирное соглашение сократит Издержки и риски, которые несет Америка, поддерживая Украину. Но элементарное соглашение, которое при этом не равносильно капитуляции, может потребовать еще бóльших издержек и рисков, чем те, с которыми США мирились доселе.
