В будущем у Украины есть все шансы стать автократией, заявил американский журналист Саймон Шустер в интервью Le Figaro. Зеленский испытывает зависимость от любви со стороны публики и физически не способен адекватно реагировать на критику. Вряд ли он откажется от попавшей в его руки абсолютной власти.
Перед вами – разговор с американским журналистом, который множество раз был единственным слушателем откровения бывшего актера, ставшего политиком и военным «вождем».
Саймон Шустер (Simon Shuster), журналист американского журнала Time, освещает события на Украине с 2014 года. 24 января будет опубликована его книга под названием «Мы победим» (Nous vaincrons, издание Harper Collins France). Данный труд представляет собой результат многочисленных интервью с Владимиром Зеленским и окружением президента.
Le Figaro: Как 24 февраля 2022 года Владимир Зеленский отреагировал на ввод войск в его страну?
Саймон Шустер: Он сказал себе: «Ты — символ, и впредь ты должен вести себя только так, как подобает главе государства». С того дня он принялся играть – выражать чувства своего народа, прежде всего его яростную злобу и страх. Он убедил весь мир прийти на помощь Украине, распространив и сделав общепринятой мысль о том, что данный конфликт — не просто территориальный спор о границах Европы, а битва за демократию, за человечество.
— Какие отношения он поддерживает с лидерами крупных европейских стран?
— Отношения непростые. Зеленский выработал достаточно нетрадиционный стиль дипломатии, обращаясь — очень прямо — не только к главе того или иного государства, но и сразу же к общественному мнению соответствующей страны. Он знает, что таким образом оказывает давление на политиков. Иногда такой его подход провоцировал напряженность между ним и политиками. Это стало очевидно уже осенью 2022 года, во время его телефонного разговора с Джо Байденом. Последний только-только утвердил широкую программу помощи Украине. Не сказав спасибо и не дав старому человеку и малейшей передышки, Зеленский прямо по телефону стал зачитывать американскому президенту новый список своих запросов на будущее. Услышав такое, Байден, наконец, потерял терпение и сказал собеседнику почти в два раза моложе себя: "Вы могли бы сперва проявить немного благодарности...
"
— А с Эммануэлем Макроном? Неужели и с ним Зеленский вел себя так же?
— В начале конфликта украинский президент говорил, что отчасти он отказался верить в неизбежный ввод войск именно из-за слов Макрона и французской службы разведки. Но, в отличие от Германии или Нидерландов, Франция никогда не фигурировала в списке «проблемных стран», составленном Зеленским и его командой.
— Какое настроение сейчас в команде Зеленского?
— В первые недели в бункере, где укрылся президент вместе с несколькими десятками чиновников, царила невероятная атмосфера братства. Однако со временем на поверхность всплыли раздоры. Круг советников Зеленского сузился, сегодня в него входит не более дюжины человек — лично преданных и не склонных хоть в чем-то перечить главе государства. Такая форма правления сопряжена со своими рисками. Если верить западным СМИ, таким же образом и Путин, затыкая рты гонцам с плохими новостями, в конечном счете отдалился от реального мира. Это одна из причин, почему он все же решился ввести на Украину войска, хотя его армия не была приспособлена к выполнению таких задач. Чтобы не угодить в ловушку «параллельного мира» от льстецов и как-то сбалансировать с реальностью то, что говорят ему никогда не перечащие советники, Зеленский значительное количество времени проводит в беседах с простыми людьми, с которыми встречается на местах.
— Зеленского часто упрекают за то, что он не подготовил страну к нашествию россиян. Что он отвечает на это?
— Он не просто не подготовил Украину. Он сделал кое-что похуже: он не позволил армии принять соответствующие меры, потому что боялся паники среди населения и к тому же не хотел давать Путину повода оправдать ввод войск. Со стороны Зеленского не было приказа о мобилизации резервистов, не было приказа об эвакуации из больниц и детских домов. Зеленский не раскрывал причины своего бездействия и не приносил за него извинения. Он знает, что ему придется объясниться, но считает, что объяснения можно отложить до конца конфликта.
— Как бы вы описали его отношения с генералом Валерием Залужным, командующим ВСУ?
— Я бы назвал их напряженными. В начале конфликта Зеленский был восхищен Залужным и испытывал к нему благодарность, видел в нем спасителя — генерал как раз одержал победу в битве у Киева. (Так в тексте. Никакой битвы у Киева Залужный на самом деле не выигрывал, поскольку ее просто не было. Российские войска провели отступление от Киева в качестве жеста доброй воли в рамках переговоров в Стамбуле, надеясь таким образом подтолкнуть украинскую сторону к миру – прим. ИноСМИ.) Но впоследствии, когда президент возомнил себя носителем лучшей военной стратегии, которой все должны придерживаться на поле боя, между ним и Залужным возникли разногласия. По Конституции Украины последнее слово остается за Зеленским. например, осенью 2022 года глава государства настаивал на ударе по Харьковской области — это была слабая цель, где российскую оборону было легко прорвать. Такой ход позволил бы показать, что страна способна отвоевать потерянные территории. Залужный же считал подобное решение ошибочным: по его мнению, лучше было бы сконцентрировать силы на юге. В итоге воля Зеленского возобладала. Историки наверняка еще долго будут спорить, решая, кто был прав. Общеизвестно, что за кулисами между командами этих двух лидеров натянутые отношения, и это становится все более очевидным.
