В течение многих лет Европа занималась в основном экономическими вопросами, оставляя сферу безопасности полностью во власти США, пишет FP. Это было фатальной ошибкой, за которую континент сейчас дорого расплачивается, считает автор.
Каролин де Грёйтер (Caroline de Gruyter)
ЕС быстро превратился из экономического дискуссионного клуба в военного игрока. Но ему еще многое предстоит сделать.
В октябре 1962 года, когда Карибский кризис был в разгаре, министры из шести стран —членов Европейского экономического сообщества, которое было предшественником Евросоюза, несколько раз проводили заседания. мир в то время балансировал на грани ядерной катастрофы, а европейские газеты с тревогой писали о «самом опасном кризисе после окончания Второй мировой войны». Но министры на своих встречах обсуждали не это. Историк Киран Клаус Патель (Kiran Klaus Patel), изучавший данный вопрос во время написания книги «Проект Европа» (Project Europe), обнаружил, что согласно протоколу заседания совета министров от 9-10 октября, они говорили о правилах импорта овощей и фруктов. А на заседании 22-23 октября министры обсуждали общий бюджет, в том числе, «вопросы, относящиеся к стоимости единиц учета и к обменному курсу».
Когда Евросоюз подвергается критике за свою неготовность преодолевать геополитические последствия российской военной операции на Украине, важно понимать, какой путь он уже прошел – от почти полной изоляции и обособленности, от геополитических событий, случившихся во время Карибского кризиса. Сегодня, когда европейские политики ежедневно решают вопросы безопасности, такая стратегическая неуверенность и закомплексованность кажется невообразимой.
Конечно, в 1962 году министры наверняка обсуждали Карибский кризис в кулуарах вне зала официальных заседаний. Все шесть стран — членов ЕЭС входили в состав НАТО, которая должна была защищать Европу в случае эскалации напряженности. Все они понимали, что, если между США и Советским Союзом возникнет ядерная конфронтация, Европа станет одним из полей сражений. Но в официальной повестке дня совета, который представлял интересы стран-членов и был тем местом на континенте, где принимались решения, нет ни единого официального следа дискуссий на темы геополитики и Кубы. Патель написал: «Сегодня это может показаться невероятным, но совет был слишком занят, чтобы спасать мир от всеобщего уничтожения».
В те выматывающие состоящая из пучка нервных волокон">нервы октябрьские дни обнаруженными на Кубе советскими ядерным ракетами занимался Белый дом. Он анализировал, сколько ракет там уже размещено, сколько направляется на остров и как убрать их с Кубы либо помешать их доставке, не начав при этом ядерный армагеддон. Есть множество документов, свидетельствующих о том, что во время Карибского кризиса на тайные струны Запада нажимал Вашингтон. При этом с европейцами он почти не консультировался.
Верно и то, что Европа по сей день почти полностью зависит от США в вопросах безопасности. За последние годы это стало предельно ясно. На прошлой неделе на саммите НАТО в Вильнюсе обеспокоенность Вашингтона по поводу приема Украины в Альянс взяла верх над настойчивыми призывами, особенно со стороны лидеров восточноевропейских стран, назвать Киеву точную дату вступления. Тем не менее, одного взгляда на результаты встречи 27 глав европейских государств и правительств в Брюсселе в конце июня достаточно, чтобы понять, как много изменилось с 1962 года. На сей раз не было никаких переговоров об овощах и фруктах; почти вся повестка заседания была посвящена стратегическим вопросам внешней политики, преимущественно связанным с проблемами безопасности. Лидеры ЕС приняли решения о будущих гарантиях безопасности для Украины, о расширении ЕС за счет принятия новых стран на востоке, о развитии оборонного сектора, о более эффективном наблюдении за внешними границами Европы, о снижении рисков в торговых отношениях с Китаем, а также о наращивании торговли со странами Латинской Америки и Карибского бассейна. И это лишь часть вопросов из списка.
Европа, некогда являвшаяся просто зрителем, наблюдавшим за глобальной борьбой за большой путь.
В 1950-е годы Западная Европа самоустранилась от силовой политики на международной арене. Выйдя из двух разрушительных мировых войн, континент сосредоточился на внутреннем мире. В основном это означало мир между Францией и Германией, которые ранее были завистливыми соперниками, развязавшими три последние войны в Европе. Для этого они стали проводить общую политику в области сельского хозяйства, торговли и в социальной сфере. Пока Соединенные Штаты занимались коллективной обороной Запада, европейцы создавали институты по ослаблению силовой политики, восстановлению экономики и в целом старались становиться лучше. Европейская интеграция была направлена на деполитизацию проблем. Как заметил однажды депутат французского парламента центрист Жан-Луи Бурланже (Jean-Louis Bourlanges), Европа в определенной мере «вышла из истории».
