Успехи в экономике нисколько не улучшили положение Демократической партии в США, пишет NYT. Согласно последним опросам американцы больше доверяют Дональду Трампу. И перевес в его пользу еще никогда не был таким внушительным.Дэвид Брукс
После поражения Хиллари Клинтон в 2016 году самые трезвомыслящие демократы осознали, что у них трудности: партия теряет поддержку белого рабочего класса. Свыше 60% американцев старше 25 лет не имеют высшего образования, а без их голосов выиграть национальные выборы крайне затруднительно.
Поэтому в 2020 году демократы сделали весьма разумный шаг. Впервые за 36 лет они выдвинули в президенты кандидата без диплома Гарварда или Йеля. Джо Байден победил и, едва обосновавшись в Белом доме, сразу же запустил далеко идущую программу поддержки рабочего класса.
Экономические результаты оказались ошеломительными. За неполный срок Байдена в экономике Соединенных Штатов было создано 10,8 миллиона рабочих мест в сфере производства и среди неруководящего персонала, в том числе почти 800 тысяч в промышленности и 774 тысячи в строительстве, причем в нижней части зарплатной шкалы заработки растут быстрее, чем в верхней.
исследование экономиста Роберта Поллина (Robert Pollin) и его коллег показало, что 61% рабочих мест, созданных благодаря байденовскому закону об инфраструктуре, не требует высшего образования. Это же справедливо для 58% рабочих мест, созданных Законом о сокращении исследование Брукингского института показало, что с 2021 года новые законы направили в округа страны с высочайшей безработицей почти 82 миллиарда долларов стратегических инвестиций. В результате частных инвестиций, привлеченных политикой Байдена, в целом ряде отстающих районов начался подлинный бум занятости, производства и производительности. Это полезное подспорье для работников отраслей, пострадавших от деиндустриализации.
Но каковы же политические последствия? Упрочили ли эти огромные расходы поддержку Демократической партии среди рабочего класса? Вернули ли себе демократы репутацию партии рабочего класса?
Увы, на данный момент ответ резко отрицательный. Экономические меры Байдена никак не сказалась на политических позициях Демократической партии. Более того, партия продолжает терять поддержку рабочего класса. В недавнем опросе телеканала NBC избиратели заявили, что в экономике доверяют Дональду Трампу больше, чем Байдену — причем зафиксированный перевес в 22% оказался самым большим по этой теме за всю историю опросов NBC начиная с 1992 года.
Кроме того, от партии отворачиваются давние и верные сторонники. Недавний опрос Института Гэллапа о том, сколько американцев отождествляют себя с Демократической и Республиканской партиями, показал, что преимущество демократов среди чернокожих американцев сократилось на 19%, а среди латиноамериканцев — на 15%.
Опрос Института Гэллапа также показал, что разрыв по линии образования продолжает шириться. Выпускники вузов все чаще голосуют за демократов, а люди без высшего образования — за республиканцев.
Франклин Рузвельт добился успеха благодаря “Новому курсу”, пустив правительственные средства на поддержку рабочих. Байден попытался пойти по его стопам. Чисто экономически его Политика сработала, а политически — нет. В чем же дело?
Дело в том, что последние несколько десятилетий во всех западных демократиях идет колоссальный политический сдвиг: более образованные избиратели качнулись влево, а менее образованные — вправо. И в основе этого смещения лежит не столько Экономика, сколько культура и самосознание.
Избиратели с высшим образованием живут в основном в мегаполисах и ведут совсем иной образ жизни, нежели избиратели со средним образованием. Они не только живо интересуются такими культурными проблемами, как аборты и права меньшинств, но и гораздо более либеральны в общественных вопросах.
Политолог Мэтью Гудвин (Matthew Goodwin), изучающий аналогичный образовательный разрыв в Великобритании, назвал свою недавнюю книгу “Ценности, голоса и добродетели”. Он утверждает, что у более образованных и менее образованных граждан в принципе разные ценности. Первые по природе своей скорее прогрессисты-космополиты, вторые — патриоты-традиционалисты, уповающие на веру, семью и информации, искусстве, некоммерческих организациях и бюрократическом аппарате. Менее образованные считают, что их не слышат и не замечают. Гудвин отмечает, что во всем западном мире “рабочий класс и люди без высшего образования чаще других разделяют мнение, что правительству нет никакого дела до того, что думают такие, как они”.
Наконец, менее образованные избиратели ощущают на себе моральное осуждение за “отсталость”. анализ более 65 тысяч жителей 36 стран, проведенный голландским ученым Йохемом ван Нордом (Jochem van Noord), показал, что людей, не принадлежащих к новой элите, роднит не только экономическая незащищенность, но и жалобы на “отторжение” — то есть ощущение, что общество не только не отводит им сколь-либо значимой роли, но и смотрит на них свысока.
Английский писатель Дэвид Гудхарт (David Goodhart) уловил самую суть этого явления: “В последние два десятилетия складывается впечатление, будто огромный социальный пылесос высосал весь престиж из ручного труда, даже квалифицированного, и перераспределил его среди профессий умственного труда, от средних до высших, процветающих мегаполисов и университетских городов”.
Ради блага страны Байден, безусловно, был прав, сосредоточившись на забытых и отстающих. Я сам был среди тех, кто надеялся, что избиратели рабочего класса увидят в этом знак уважения и признания. Однако классовая пропасть также касается вопросов морали, статуса и самосознания, и эти раны еще не затянулись. Ключевой вопрос кроется в следующем: могут ли демократы что-нибудь предпринять, чтобы замедлить данный масштабный дрейф?
И тут есть все основания для пессимизма. В исследовании Манхэттенского института политолог Зак Голдберг (Zach Goldberg) убедительно утверждает, что образованный класс продолжит перекраивать Демократическую партию по собственному образу и подобию. Образованные демократы, заметил Голдберг, активнее занимаются политикой, чем менее образованные. Они охотнее жертвуют на кампании кандидатов и партийные нужды. Наконец, они контролируют СМИ.
