Пятьдесят пять лет назад, 29 октября 1955 года в 01 час 30 минут 48,5 секунд в Севастопольской бухте прогремел сильный взрыв под носовой частью флагманского корабля Черноморского флота — линкором «Новороссийск». Через 2 часа 45 минут линкор опрокинулся и затонул. Погибло 611 человек, сотни людей получили ранения, контузии и увечья. Произошла крупнейшая трагедия в истории советского военно-морского флота, но почти тридцать лет все ее обстоятельства держались в строжайшей тайне.
Очевидцем страшной трагедии был командир 6-й батареи противоминного калибра ЛК «Новороссийск» выпускник ЧВВМУ им. П.С. 1953 года Жилин Карл Иванович, будущий контр-адмирал. Тогда он смог сам выплыть из водяной воронки и спасти молодого матроса.
Об этой страшной трагедии написано множество воспоминаний и монографий, издано много книг и брошюр, подготовлено более сотни докладов, собрано сотни томов различной документации. Авторы многих работ, излагая свою версию происшедшего,
кидаются из крайности в крайность, пытаясь убедить читателей в своей правоте.
Еще мальчишкой я был свидетелем того страшного кошмара, который произошел в ночь на 29 октября 1955 года. В моих мальчишеских воспоминаниях осталась озаренная лучами прожекторов Севастопольская бухта и длинный кит, лежащий на боку — это мы видели с улицы Частника. Затем — скопление народа на Графской пристани, плач, крики, сирены машин, патрульных, которые отталкивали зевак и требовали расходиться по домам. Потом мы наблюдали похороны новороссийцев на кладбище Коммунаров.
Их, почему-то завернутых в белые простыни, хоронили в общих могилах ночью. А утром только ровная сырая земля напоминала о ночных происшествиях. Но теперь это уже далекая история. Подробно об этом рассказано в книге 3 Тайны морские из серии Тайны Севастополя.
Прошло полгода после кошмарной ночи в Севастополе, но город и флот продолжали будоражить истории и рассказы очевидцев о событиях трагической гибели линкора «Новороссийск». Тема загадочной гибели советского линкора продолжала волновать воображение контрразведчиков, руководство КГБ, дипломатов и представителей других специальных служб и ведомств и Советского Союза, и зарубежных.
По «странному стечению обстоятельств» через шесть месяцев в апреле 1956 года состоялся государственный визит партийно-правительственной делегации СССР в Великобританию во главе с Хрущевым и Булганиным. Поездка не предусматривала подписания какого-либо соглашения и была объявлена «визитом доброй воли».
Но интересен факт, что визит в Лондон был запланирован не как обычно на правительственном самолете, а на боевом корабле. Почему?
Забегая вперед, отмечу, что визит в Англию был омрачен странным эпизодом: британский подводный пловец пытался обследовать корпус советского крейсера.
Воля, несомненно, у гостей была доброй. Однако отправились они к берегам туманного Альбиона на боевом крейсере «Орджоникидзе».
На танках в гости не ездят. Однако именно крейсер, вооруженный самой современной в то время артиллерией различных калибров, должен был сыграть роль символа могущества и неприступности СССР.
По поводу использования крейсера было еще одно рассуждение, так сказать, тактического характера. Время было неопределенное, а корабль имени пламенного Серго с бездонными стволами пушек в любом случае мог гарантировать делегации безопасность. А для большей уверенности крейсеру в сопровождение добавили два эскадренных миноносца — «Смотрящий» и «Совершенный».
«Мы договорились с английским правительством, что прибудем к ним на военном корабле, — писал в своих мемуарах Хрущев. — Мы хотели прибыть на крейсере потому, что считали: когда попадем в портовый город, у нас будет там своя временная опорная
база».
В состав советской делегации, помимо Н.А.Булганина и Н.С. Хрущева, вошла группа деятелей науки и культуры, в частности — академик И.В. Курчатов, министр культуры Михайлов, авиаконструктор А.Н. Туполев, замминистра иностранных дел Громыко, сын Хрущева Сергей.
Однако накануне отъезда к составу отъезжающих вдруг прибавился еще один пассажир. Невероятно, но факт: на палубу строго засекреченного флагмана советского боевого флота поднялся военнослужащий капиталистической страны.
«Когда мы отправились, — читаем в мемуарах Хрущева, — посольство Великобритании в Москве предложило захватить с собой британского военного атташе. Правда, кое у кого возникли возражения: поплывем на военном корабле, корабль новый, военный
атташе, безусловно, заинтересуется им и сможет открыть некоторые наши военные секреты.
Такое суждение, конечно, было вздором, навеянным нравами сталинских времен. Военный атташе в звании полковника оказался очень симпатичным человеком.
Когда вышли в море, был устроен небольшой торжественный обед, на который пригласили и британского атташе. Оказалось, что он хорошо разбирался в спиртных напитках и так выпил, что ему было уже не до осмотра корабля. Он едва добрался до своей каюты и проспал целый день крепким сном».
— Во время памятного похода в Англию у меня была возможность видеть Никиту Сергеевича почти ежедневно, — рассказал бывший старшина первой статьи радиотехнической службы крейсера Мирослав Григорьевич Дьячок.
— Булганин, молчаливый и неприступный, обычно сидел в кают-компаниях — своей и капитана корабля — капитана 1 ранга Степанова.
В отличие от него, Хрущев был на судне, как и на суше. Он посетил все уголки крейсера — кубрики, камбузы, капитанский мостик — и везде общался с матросами, интересовался подробностями их службы. Его внешность, манера общения, склонность к шуткам побуждали к разговорам, вызывали на откровенность.
— А вы откуда? — спросил он как-то одного из матросов.
— С Украины, из Львова.
— Львов — красивый город. Я там бывал и накануне войны, и после. Тернополь пострадал, разрушили его вдребезги, а Львов удалось сберечь. Дрогобыч, Борислав, Закарпатье — я там тоже бывал. А такой город Сокаль знаете?
— Конечно. Это же два-три часа езды от Львова.
— Вот и я знаю. Моя жена, Нина Сергеевна Кухарук, — ваша землячка. Она родом из
села из-под Сокаля. Сейчас оно отошло к Польше…»
В тот памятный день, 17 апреля, весь экипаж крейсера торжественно выстроился на палубе, чтобы поздравить Никиту Сергеевича с днем рождения. Он выступил с импровизированной речью, которая растянулась более чем на два часа. Говорил интересно и бойко о международных отношениях, неминуемом конце капитализма.
От имени экипажа ему вручили подарок — модель нашего крейсера.
Что больше всего удивляло, так это то, что никто не ступал за Хрущевым по пятам и не дышал в затылок. То есть, в отличие от других официальных лиц, он как-то не признавал личной охраны».
В Порстсмуте советские военные корабли пришвартовались к южному железнодорожному причалу военного порта.
История Портсмута на протяжении многих веков неразрывно связана с историей британского мореплавания. Переселенцы, отплывшие из города на одиннадцати кораблях 13 мая 1787-го, основали первую европейскую колонию на австралийской земле. Эта экспедиция также положила начало отправке заключенных на пятый континент. Одну из традиционных отраслей городской экономики образовывали предприятия системы материально-технического обеспечения королевского ВМФ. В эпоху промышленной революции эта отрасль стала двигателем регионального экономического развития. В 1802 году компания Portsmouth Block Mills открыла в Портсмуте первую в мире линию массового производства талей для установки на британских военных кораблях. В этот период портсмутские верфи были одним из крупнейших промышленных комплексов на планете.
Во время Второй мировой войны предприятия Портсмута выполняли оборонный заказ, что сделало город мишенью люфтваффе. От бомбежек пострадало множество городских зданий, была полностью разрушена ратуша. Во время земляных работ строители до сих пор находят неразорвавшиеся авиационные бомбы. 6 июня 1944 года, в гавани Портсмута производилась погрузка союзных войск на военно-транспортные суда. К северу от Портсмута, в усадьбе Саутвик-Хаус находилась ставка Главнокомандующего экспедиционными силами Дуайта Эйзенхауэра.
После завершения Второй мировой войны в Портсмуте были выполнены несколько крупномасштабных градостроительных проектов, предусматривавших расчистку трущоб и завалов и строительство жилых домов. Один из них, район Лей-парк, принадлежит к числу крупнейших в Европе. Значительная часть горожан переселилась в новые жилые кварталы на городских окраинах, в Бакленд, Лэндпорт и Портси. Многие здания, построенные в послевоенные десятилетия, впоследствии подвергались критике за несоответствие историко-архитектурному облику Портсмута, в конце века часть этих домов отправилась под снос.
В 1959 году были завершены восстановительные работы в здании ратуши. На этот раз в торжественной церемонии, посвященной ее открытию, приняла участие королева Великобритании.
Автор книги «Тайны Севастополя» в 1994 году побывал в Портсмуте, где мэр города показал мне (тогда я был вице-мэром Севастополя) британскую военно-морскую базу, легендарные парусные и паровые корабли познакомил с портовой инфраструктурой. Современный, чистый и очень красивый морской закрытый порт, где рядом с парусным судном адмирала Нельсона «Виктория» стоят ракетные корветы и большие боевые корабли, множество экскурсантов из разных стран мира, магазины, кафе, рестораны.
Но вернемся в 1956 год. Хрущев с интересом знакомился со страной, посетил несколько городов. Булганина и Хрущева приняла королева Англии Елизавета II.
На одном из торжественных обедов, устроенных в честь советских гостей, место рядом с Хрущевым отвели для Черчилля, и они общались почти полтора часа.
А в то время, когда за праздничным столом громкие тосты сопровождались перезвоном хрустальных бокалов, на крейсере «Орджоникидзе» прозвучал сигнал тревоги.
О том, что произошло на крейсере «Орджоникидзе» рассказал очевидец событий капитан 1 ранга в отставке Виктор Мухортов:
— В апреле 1956 года отряд советских кораблей в составе крейсера «Орджоникидзе», секретарем партийной организации которого я был в то время, эсминцев «Смотрящий» и «Совершенный» находился с визитом в Англии. Он доставил туда большую партийно-правительственную делегацию СССР – первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева, председателя Совета Министров СССР Н.А. Булганина, ведущего авиаконструктора страны А.Н. Туполева, академика-атомщика И.В. Курчатова и других официальных лиц.
Рано утром 19 апреля вахтенный одного из эсминцев заметил, как у борта крейсера кто-то всплыл и тут же погрузился. Об этом немедленно было доложено командиру корабля, а тот передал на крейсер. Возникло подозрение, что английские разведчики пытаются провести тайное обследование днища корабля и винтов, поскольку крейсер имел большую скорость – 32 узла и очень хорошую маневренность. Не исключалась и диверсия – установка мины под днищем, чтобы, когда крейсер выйдет в Северное море, она взорвалась. Гибель корабля с правительственной делегацией можно было бы объяснить тем, что крейсер подорвался на мине военного времени.
Были приняты соответствующие меры безопасности, поставлены в известность английские власти. Вскоре на одном из островов вблизи Портсмута обнаружили труп в легководолазном костюме, в котором опознали аса подводных диверсионных операций боевого пловца ВМС Великобритании капитан-лейтенанта Лайонела Филиппа Кеннета Крэбба, в прошлом прославленного подводного пловца, боровшегося с итальянскими аквалангистами-диверсантами в Средиземном море во время Второй мировой войны.
В английских правительственных кругах разгорелся скандал по так называемому «делу Крэбба». Премьер-министр Англии Антони Иден вынужден был выступить в палате общин и заявить, что правительство не было поставлено в известность разведывательными службами об операции Крэбба и не могло ее санкционировать. Лейбористская партия, которая в то время была в оппозиции, осуждала правительство Англии за шпионский акт во время дружественного визита советских кораблей и требовала расследования.
19 апреля 1956 года командование британских ВМС заявило, что Крэбб «не возвратился после экспериментального погружения на дно, имевшего своей целью испытание некоторых подводных аппаратов в бухте Стоук Портсмутского района».
Мне лично довелось слышать одного военного пропагандиста, который утверждал, что, когда обнаружили подводного пловца, была дана команда, и крейсер провернул винты, которыми и был уничтожен диверсант. После лекции я подошел к лектору и тактично объяснил: чтобы крейсер, стоящий на якорях, мог провернуть винты, необходимо четыре часа подготовки, а экстренно – два часа. За это время диверсант давно бы уплыл в нужном ему направлении».
Недавно появилось прояснение того события, которое происходило 19 апреля 1956 года в Портсмуте под крейсером «Орджоникидзе». По каналу «РенТВ» был показан документальный фильм «Откровение морского дьявола», в подготовке которого принял участие и я. Главным же его героем стал Эдуард Кольцов. В своем интервью Кольцов рассказал, что в то время, в возрасте двадцати трех лет, он был подводным разведчиком. Когда акустик крейсера обнаружил подозрительный объект под днищем корабля, руководитель разведгруппы вызвал Кольцова и поручил ему спуститься под воду и действовать по обстоятельствам.
Кольцов так и сделал. Вскоре он заметил силуэт человека в легководолазном костюме, который устанавливал мину на правом борту, именно там, где находятся зарядные погреба. Соблюдая осторожность, наш разведчик приблизился к диверсанту, схватил его за ботинки и дернул на себя. Когда тело диверсанта проплывало рядом с ним, Кольцов ударом ножа перерезал дыхательное устройство, а затем и горло врага. Труп пловца отпустил по течению, снял с борта мину и оттащил ее в угол пирса, где не было людей, скопилось много ила и всяких отбросов. За этот подвиг Эдуард Кольцов получил орден Красной Звезды.
Вот так мы узнали, что произошло на самом деле. Что же касается Леонеля Крэбба, то английские архивы о нем засекречены до 2057 года. Почему? Видимо, на его совести и на совести английского правительства гибель многих кораблей, в том числе, может быть, и нашего линкора «Новороссийск», который взорвался в 1955 году в Севастополе. Во всяком случае, в то время Крэбб командовал 12-й морской диверсионной группой.
Вот что писал по этому поводу в книге о Хрущеве Рой Медведев. «Визит в Англию был омрачен странным эпизодом: подводный пловец по заданию разведывательной службы пытался обследовать корпус крейсера. Когда наши матросы его заметили, он
скрылся под воду, и больше его не видели.
Мы заявили британцам протест и объяснили, что наши матросы наблюдали, как подводный пловец в специальном снаряжении обследовал подводную часть нашего корабля. Как это следует понимать? У многих в памяти оставалась трагическая гибель
линкора “Новороссийск” в Севастопольской бухте. Мы не исключали, что пловцы могут прикрепить к крейсеру магнитные мины, а это может дорого нам обойтись.
Поэтому мы подумали о возвращении домой на самолете. Но Ту-104 еще только проходил испытания и был небезопасен, а лететь на Ил-14 после фурора, произведенного Ту-104, нам казалось неприличным.
Мы не верили в возможность какой-либо провокации. Подорвать крейсер с руководителем чужого правительства — это же война. Англичане такого не допустят! И мы решили вернуться домой на крейсере…»
Помнил этот эпизод и сам Хрущев: «Оказывается, это был какой-то особый их разведчик — водолаз в звании, кажется, майора. Его появление наша разведка объясняла тем, что англичан, возможно, интересовали винты крейсера и формы некоторых деталей корпуса корабля, определяющих его скорость.
Разведка занималась своим делом. Их интересовало, что представляет собой наш корабль, и они не удовлетворились тем, что увидел военный атташе.
Мы не придали особого значения этому, хотя и говорили о том, что они пригласили нас в гости, а сами роются в карманах. А разведчик погиб, и в прессе много писали о том, что мы его, по всей вероятности, захватили в плен и повезли в Москву. Затем было объявлено, что нашли его труп. Мы так точно и не знаем, кто там был. Но то, что это был разведчик — у нас сомнений не было».
Рассказывает другой участник похода: «В тот день мне было досадно оттого, что экипаж сошел на берег, на экскурсию по Портсмуту, а я должен был стоять на вахте. Однако досадовать пришлось недолго.
Вдруг на экранах радаров наша служба засекла какой-то посторонний объект, который быстро двигался от берега в направлении к “Орджоникидзе”.
Дежурный наряд отреагировал мгновенно. Далее только повторю строчку из приказа по крейсеру: “агент английской разведывательной службы обезврежен”.
— А какая могла быть у англичан цель? Может, они действительно просто хотели посмотреть на винты?
— Думаю, что эта конструкция, как и многие другие, англичанам была более-менее известна. А вот прикрепить возле винтов мину замедленного действия или мину с дистанционным управлением они вполне могли.
— Но ведь одна мина вряд ли могла уничтожить такое мощное судно?
— Конечно, у крейсера “Орджоникидзе” были солидные параметры: 210 метров в длину, 25 в ширину, а высота — с двадцатиэтажный дом! Однако если бы даже одна мина взорвалась далеко в открытом море, да еще во время шторма, то поврежденные винты и рулевое управление могли бы доставить немало неприятностей.
— Можно представить, как неловко чувствовали себя тогда англичане! И советские руководители, безусловно, были возмущены.
— Началась война нервов — кто первый не выдержит, чтобы объявить на весь мир об этом казусе. И эту войну проиграли хладнокровные англичане.
Считая, что атака — лучший метод защиты, они объявили, что такие-сякие советские уничтожили их “мирного” ни в чем не повинного любителя морских купаний в холодной воде. И теперь должны за это отвечать.
Более того, они обратились в Гаагский международный суд за поддержкой. Но все было напрасно! Определенную морскую акваторию вокруг нашего крейсера, как это и принято, окружали красные сигнальные буйки. И все, что находилось в пределах этих
буйков, в то время считалось территорией СССР.
Так что международный суд мог разве что по просьбе Великобритании признать недействительными давно подписанные международные соглашения.
— Итак, благодаря вам и вашим товарищам по экипажу, обратный путь был спокойным. И поэтому в приказе по крейсеру, вероятно, было еще несколько строк…
— Всем участникам похода за отличную службу объявили благодарность. А затем предложили помощь при поступлении в любой вуз».
Возможно, провокация с британским подводным пловцом была плановой проверкой на бдительность наших противодиверсионных сил, возможно, это было продолжение серии сов. секретных операций британской морской разведки.
Любопытно, что дальнейшая судьба крейсера Орджоникидзе» связана с именем Хрущева. В феврале 1960 года Никита Сергеевич прибыл в Индонезию. Во время визита было подписано соглашение о поставках кораблей, самолетов, вертолетов, танков и другого вооружения. Несомненно, самым дорогостоящим объектом среди них оказался крейсер «Орджоникидзе».
До этого дня кораблей такого водоизмещения другим флотам СССР не передавал. 5 августа 1962 года крейсер «Орджоникидзе» прибыл в Сурабайю и после церемонии передачи и переименования в “Ириан”.
24 января 1963 года был исключен из состава ВМФ СССР. В 1965 году в результате переворота к власти в Индонезии пришел Сухарто. Крейсер был превращен в плавучую тюрьму для противников нового режима.
В 1972 году «Орджоникидзе» – «Ириан» был разобран на металлолом
В.Иванов
