Как бы ни завершился конфликт, Украине придется уступить значительную часть территорий России, пишет The Hill. Но автор статьи нашел повод для «перемоги»: Украина все равно «выиграет», если приблизится к вступлению в ЕС и получит от Запада военные ресурсы и гарантии безопасности.Томас Грэм
США обдумывают следующие шаги в украинском конфликте, однако стоит помнить, что войны в принципе редко заканчиваются моральной ясностью и справедливым воздаянием государству-агрессору за совершенные преступления. С этой реальностью наверняка столкнутся США, их союзники и Украина при любых попытках разрешить текущий конфликт.
Уже некоторое время назад стало совершенно очевидным, что Киев не проведет парада победы в Москве, а президент России Владимир Путин не отправится в Гаагу и не предстанет перед трибуналом по военным преступлениям. Как теперь признает большинство западных правительств (пусть не публично, но в частном порядке), Украина вряд ли прогонит российские войска со всех земель, захваченных с 2014 года. Даже президент Украины Владимир Зеленский признал, что территориальный вопрос будет решаться не на поле боя, а за столом переговоров, хотя пока что он не отказался от цели вернуть все утраченные земли.
Горькая правда заключается в том, что чем бы ни закончились боевые действия, Россия наверняка оставит за собой часть украинской территории — и притом, вероятно, значительную.
Путин представит такой результат как победу России — несмотря на огромные потери в человеческих жизнях и технике — и многие на Западе и на Украине с ним согласятся. Путин докажет, что агрессия приносит плоды, даже не достигнув изначальных целей: демилитаризации и “денацификации” Украины (то есть установления в Киеве пророссийского режима).
И мало кто из украинских или западных лидеров, если таковые вообще найдутся, будет утверждать, что неспособность достичь этих целей означает то самое стратегическое поражение, которое они надеялись нанести Москве. И наоборот: Россия останется крупной и грозной державой на мировой арене и надвигающимся вызовом для Европы.
Однако “победа” России еще не означает поражения Украины и ее западных союзников.
Это зависит от того, как территориально уменьшенная Украина будет развиваться в дальнейшем. Станет ли она снова нищей, коррумпированной и олигархической страной, малоинтересной для Запада, какой она была до начала конфликта? Или же, и наоборот, сильной, процветающей, демократической и независимой, неразрывно связанной с евроатлантическим сообществом? Первый исход был бы полным провалом. Второй, напротив того, ознаменовал бы крупную победу Киева и Запада, которая воздала бы должное колоссальным жертвам, принесенным Украиной в этом конфликте.
Хотя вызванные Россией разрушения, безусловно, осложнят задачу, факт остается фактом: достижение наилучшего результата находится всецело в руках Украины и Запада. Для этого предстоит решить три задачи.
Во-первых, Украина должна получить достаточно военных ресурсов, чтобы защитить линию соприкосновения и предотвратить дальнейшее продвижение России на запад, если Москва решит возобновить военные действия в ближайшие годы. Украина также должна разработать систему противовоздушной обороны, способную обеспечить безопасность ключевой инфраструктуры и крупных городов. Это необходимо для создания условий, в которых Киев и его партнеры смогут всерьез начать социально-экономическое восстановление страны — сперва за счет государственных средств, а затем и за счет частных инвестиций.
Результат может оказаться удивительным: по окончании конфликта Украина по-прежнему будет обладать высокообразованным населением, значительным промышленным потенциалом и обширными и плодородными сельскохозяйственными угодьями. К тому же в процессе восстановления Украина могла бы основательно модернизировать свою инфраструктуру.
Во-вторых, Европейскому союзу и Украине придется двигаться вперед с переговорами о вступлении. Путь предстоит долгий и трудный, но он имеет решающее экономики свободного рынка. Это, в свою очередь, облегчит привлечение инвестиций в дальнейшем.
Кроме того, это вдохнет новую жизнь в политику после многих лет военного положения и упрочит консолидацию истинно демократического государственного устройства. В частности, это послужит защитой от возрождения растленной олигархии, которая разоряла Украину с момента обретения независимости от Советского Союза в 1991 году.
В-третьих, Западу необходимо предоставить Украине надежные гарантии безопасности. Членство в НАТО, к которому Киев так горячо стремится, даже не обсуждается — вопреки всем уверениям официальных лиц НАТО и западных лидеров в обратном. Трудно даже представить себе необходимый для принятия Украины консенсус среди 32 союзников — как и необходимое большинство в две трети голосов в Сенате США.
Вместо этого гарантии безопасности должны строиться на двусторонних соглашениях, которые подписали с Украиной почти два десятка стран, включая США, Великобританию, Францию и Германию. Они представляют собой обязательства обеспечить Украине военную, финансовую и гуманитарную поддержку в течение следующего десятилетия — а также оказать помощь в модернизации и расширении военно-промышленного комплекса Украины и наладить тесное сотрудничество в сфере безопасности. Чтобы эти соглашения возымели желанный эффект, они должны быть полностью обеспечены ресурсами в предстоящие годы, а сейчас этого не наблюдается.
Смогут ли Украина и Запад выполнить эти задачи, далеко не ясно. Для этого потребуется политическая воля и долгосрочная решимость. Но это единственный способ гарантировать, что территориальное расширение России не станет стратегическим поражением для Украины и Запада.
