Александр Перельман, поэт, участник протеста:
Два народа
На Поклонной горе,
где позора музей,
Мерз убогий совок
за пять сотен рублей.
Гнилозубый урод
был в «аляску» одет.
Хмур, набычен, угрюм,
сорока пяти лет.
Рожа в мерзких угрях,
весь помят и небрит.
Этот субчик имел
отвратительный вид.
Рядом тетка в платке
гнилозубая тож...
И кругом них толпа
омерзительных рож.
Это Рашки народ,
быдлопутинский сброд.
Это прошлое этой страны.
На Болотной стоял
среди милых людей,
креативно одет
славный юноша-гей.
На прекрасном челе
ярко щеки горят.
Из-под тонких бровей
смел и чист его взгляд.
Рядом — русский нацист
и еврейский поэт.
Тут же бледный нацбол
Тридцати пяти лет.
Блогер, хипстер, певец,
живописец говном.
Знатный рок-журналист
разодетый в кондом...
Это малый народ,
Благородных пород.
Это будущность этой страны!
Ольга Романова, бывший казначей протестов и член оргкомитета «за честные выборы» пишет:
Поняла, почему орки называют нас оранжевыми. Это все из-за стюардесс. Известно ведь, что красавицы-стюардессы есть основа Болотной и Сахарова. Это стюардессы Аэрофлота. У них форма такая — оранжевая. Наденька, Анечка! Из-за вас я боюсь теперь летать. Всё башкой кручу: а вдруг встречу и без ленточки не узнаю?
Ежедневный журнал: Именно ему мы обязаны тем, что называется последствиями татаро-монгольского ига и всеми многовековыми ошибками дома Романовых, потому что никогда ничего не требовал, а только ждал. Именно этот субъект затоптал солдатскими сапожищами февральскую революцию и совершил октябрьскую. Он рукоплескал Сталину, разоблачавшему и уничтожавшему врагов народа. Он, он без оглядки бежал от наступающих гитлеровских войск в сорок первом и брал Берлин в сорок пятом. Он был вечным одобрямсом при брежневском застое. И первый испугался социальной конкуренции при Ельцине и попер в обратную сторону, к родным красно-коричневым. Можно не соглашаться со всеми кривыми последствиями существования этого вечного социального аутсайдера, боящегося социальной конкуренции как войны на истребление, но отменить тот факт, что этот аутсайдер есть непременное большинство и оно практически не меняется в своих фундаментальных характеристиках, невозможно.
Увы, пролетарская отрыжка все еще сильнее интеллигентской отчетливости. Не хочет слабая, лукавая, беспомощная Россия буржуазного строя. А рабоче-крестьянская закваска нашего общества — такое болото, что оно способно утянуть на дно тысячу воздушных и прекраснодушных Болотных. Пролетарская, провинциальная, бюджетная Россия ненавидит и не доверяет российской городской интеллигенции и в гробу видит всех этих умников в очках с непонятной речью и противно-трусливой вежливостью. Она ненавидит их и боится как заокеанских пиндосов, как шакалов у заморских посольств, как главных врагов всей своей жизни. Это страх конкуренции, которая изначально проиграна, потому что разным был первоначальный социальный капитал, потому что вся эта противная интеллигентность передается, понятное дело, по наследству, а наследство у всех нас разное
Юрий Суетов, участник протестов и оргкомитета: Кстати, по фоткам с Поклонной там реально было тысяч 90-100. Глупо отрицать. Единственное, что показал путинг, это что быдло реально существует и его больше нормальных людей.
Оппозиционный ресурс Newsru.com констатирует: Так, «люди с Болотной» считают «поклонников» «рабами и быдлом», «шайкой дебилов», «страшным бого-начальнико-боязненным стадом» и т.п.
Юлия Латынина, журналист: Было 2 митинга, свободных людей и анчоусов. И должна сказать, что стратегия Кремля победила — анчоусов было больше. Анчоусов в России оказалось больше, чем свободных людей. И хотя они заявили о себе достаточно сильно, результат матча на 15% в пользу анчоусов.
У меня, если честно... Вот я ехала мимо этих бесконечных бочек с сельдью на колесах, другие мои знакомые... Я после митинга пошла на день рождения, день рождения обычного, такого, среднего класса. И я вдруг как-то поняла, что я абсолютно не испытываю никакого ни сострадания, ни понимания, ни даже чуть-чуть понимания мотивации этого быдла
