исследование Кильского института показало, насколько неподготовлены к войне с Россией Германия и другие страны Европы, пишет AT. А ценообразование на военную технику лишь обогащает оборонные компании, но не укрепляет безопасность.
Стивен Брайен (Stephen Bryen)
Кильский институт в Германии опубликовал тревожный, но точный доклад о состоянии немецкой и европейской обороны. Общая картина для Германии, Европы и США складывается весьма мрачная.
Суть в том, что, несмотря на все разговоры в НАТО о войне, альянс (включая США) совершенно не готов ни к какому конфликту с Россией. В нем также звучит предположение, что ценообразование на военную технику лишь обогащает оборонные компании, но никак не крепит общую безопасность.
Основанный в 1914 году Кильский институт считается одним из самых влиятельных аналитических центров Германии. В сентябре институт опубликовал исследование под названием “Готовность к войне через десятилетия: медленное перевооружение Европы и Германии в сравнении с Россией”.
Данный доклад очень важен: он показывает, насколько неподготовлены Германия и другие европейские страны к российскому нападению. А еще он рассказывает прискорбную историю о том, насколько раздутым, с одной стороны, и ущербным, с другой, стал европейский ВПК (в частности, немецкий).
Отличный тому пример — немецкий авиадесантный автомобиль Caracal. Каракал — это дикая кошка, которая обитает в Африке, Пакистане, на Ближнем Востоке и в некоторых частях Индии. Немецкая машина — небронированный, но навороченный джип на базе шасси Mercedes G-класса, детище Rheinmetall, Mercedes-Benz и ACS Armored Car Systems.
У Caracal нет брони и открытые борта. Более 3 000 таких машин были поставлены Украине на общую сумму в 1,9 миллиарда евро (или 620 000 евро за штуку).
Вообще-то можно прикрутить противотанковую пушку или пулемет к полноприводному коммерческому джипу — и это обойдется менее чем за 35 000 долларов за штуку. А поскольку у Украины нет возможности воздушной переброски, авиадесантная функция ей недоступна.
Не менее пугающий пример — 30-мм боеприпасы для немецкой БМП Puma. Puma стоит целых 5,3 миллиона евро за машину, а 30-мм боеприпасы — по 1 000 евро за снаряд!
Скорострельность Puma достигает 600 выстрелов в минуту. Для сравнения, американский 30-мм осколочно-фугасный снаряд двойного назначения (даже более специализированный, чем обычный) обходится всего в 100 долларов. Таким образом немецкие 30-мм боеприпасы в десять раз дороже американских.
А еще немецкая армия закупает для солдат тактические военные гарнитуры. На коммерческом рынке тактическую гарнитуру можно приобрести за 299 долларов. Если добавить такие функции, как шумоподавление, цена может вырасти до 400 долларов — но никак не больше. А немецкие гарнитуры стоят целых 2 700 евро.
Суть в том, что отдельные личности и целые компании зарабатывают кучу денег, снабжая европейские армии или отправляя товары на Украину. Кто-то скажет, что это откровенная коррупция, поскольку в этих сделках замешаны правительства. Однако примечательно, что Кильский институт признает лишь необычайную дороговизну этих покупок — но не более того.
В докладе Кильского института немало внимания уделяется военному производству в России (а оно огромное). Поэтому оружие у русских в ближайшее время не закончится —к тому же им теперь помогает Северная Корея поставками артиллерийских снарядов и ракет (подобные утверждения необходимо подкреплять фактами, а их нет. – Прим. ИноСМИ).
Северная Корея производит оружия намного больше, чем может использовать, и до недавнего времени его не экспортировала. Сделка с Россией поддержит режим Ким Чен Ына, обеспечив ценной валютой и рабочими местами.
Все это раскрывает масштаб разложения (думаю, это слово здесь уместно): немецкие оборонные закупки развращены взвинченными ценами.
Даже если Германия действительно достигнет норматива НАТО в 2,1% ВВП на военные расходы, то немецкую армию в любом случае ждут поставки по завышенным ценам. К тому же немалая их часть окажется на Украине, а пополнение арсеналов займет кучу времени — если до этого вообще дойдет.
Даже если допустить, что расходы соразмерны, то, на что уходят деньги, просто поразительно. Например, крайне мало средств идет на противовоздушную оборону, хотя она жизненно важна для будущих оборонных нужд Германии.
Вообще надо сказать, что поставленная НАТО противовоздушная оборона показала себя на Украине из рук вон плохо, а это сулит Европе мрачное будущее, если проблема не будет исправлена. На странице 25 в докладе есть прелюбопытнейшая сноска шрифтом — насчет способности Украины сбивать российские ракеты и беспилотники:
“Примерные показатели перехвата для наиболее широко используемых разновидностей российских ракет в 2024 году: 50% для старых дозвуковых крылатых ракет “Калибр”, 22% для современных дозвуковых крылатых ракет (например, Х-69), 4% для современных баллистических ракет (например, “Искандер-М”), 0,6% для сверхзвуковых ЗРК большой дальности С-300/400 и 0,55% для сверхзвуковой противокорабельной ракеты Х-22.
Данные о показателях перехвата гиперзвуковых ракет скудны: Украина заявляет о 25-процентной эффективности против гиперзвуковых ракет “Кинжал” и “Циркон”, однако украинские источники также отмечают, что для такого перехвата требуется залповый пуск всех 32 ракет в батарее “Пэтриот” (Patriot) американского образца, чтобы получить хоть какой-то шанс сбить одну гиперзвуковую ракету. Для сравнения, немецкие батареи “Пэтриот” имеют по 16 пусковых установок, а всего у Германии 72 пусковые установки”.
Обратите также внимание, что ракеты-перехватчики к “Пэтриот” — товар крайне дефицитный. Производство этих ракет занимает много времени и наладить его оказалось непросто: сказывается нехватка важнейших компонентов.
Основным производителем значится военный подрядчик Lockheed Martin, однако Boeing поставляет ключевые узлы для головки самонаведения. Boeing не решит эту проблему как минимум до 2027 года. Тем временем на компанию обрушились масштабные забастовки и внутренний кризис, который по-прежнему далек от решения.
Но вопросы к ПВО остаются — и весьма серьезные. США передали Украине “Пэтриот” и другие системы. Русские активно их уничтожают, и даже когда они срабатывают, их уровень перехвата все равно ниже заявленного. Европа поставляла IRIS-T, NSAMS и другие системы, однако, насколько можно определить, их эффективность примерно сопоставима с “Пэтриот”.
В целом израильские системы лучше, но на Украине их нет. Лучшей в США считается система AEGIS, но и они до Украины не добрались. Ее сухопутные варианты развернуты в Польше и Румынии.
У Европы вообще очень мало средств ПВО на дежурстве (а у Великобритании фактически нет вовсе). У США дела обстоят лишь немногим лучше. Некоторые системы, особенно наземные перехватчики средней дальности на Аляске, оставляют крайне неоднозначное впечатление.
Сейчас Пентагон ищет новые ракеты-перехватчики, которые работали бы лучше, чем имеющиеся. Несмотря на серию испытаний для достижения максимального успеха, арсенал из примерно 40 ракет срабатывает лишь примерно в половине случаев.
Будущее также тревожно, поскольку на поле боя все чаще появляется гиперзвуковое оружие. На Украине оно представлено российскими “Кинжалами” и “Цирконами”. Действующие системы НАТО вроде “Пэтриот” или IRIS-T (да и любые другие) вряд ли смогут им что-либо противопоставить.
Картина отнюдь не радужная и по части беспилотников, которые украинцы и русские запускают тысячами. Их трудно уничтожить, а такие системы, как российские “Ланцеты” успешно уничтожают современные боевые танки и боевые машины пехоты.
Пока что никто — даже Израиль — так и не придумал, как эффективно обезвредить рой беспилотников или даже менее масштабные атаки, которые преодолевают ПВО.
Важнее всего то, что доклад Кильского института предлагает новый и очень серьезный взгляд на ситуацию в сфере безопасности в Европе — и, как следствие, для США, которые по договору обязаны ее защищать.
Вместо того, чтобы безудержно расширять НАТО и нагнетать беспокойство в Европе и России, пришло время сделать шаг назад и задуматься, а возможна ли надежная защита Европы в принципе.Прямо сейчас, если верить докладу Кильского института, ответ отрицательный.
Стивен Брайен — старший корреспондент Asia Times. Бывший директор ближневосточного подкомитета сенатского комитета по международным отношениям и помощник министра обороны по политическим вопросам
