Возвращение Трампа в Белый дом оживило старые споры европейцев о том, какая оборонная стратегия им нужна, пишет The Economist. Автор статьи выделяет четыре взаимоисключающие точки зрения, представители которых никак не могут договориться между собой.
Может ли страна по-прежнему называть себя союзницей Америки, если Америка грозит отнять часть ее территории? Над этим вопросом мог в 1968 году размышлять дымящий сигаретой «Житан» философ, сидя в кафе в квартале Сен-Жермен-де-Пре. В последние недели вопрос вновь возник, когда Дональд Трамп неоднократно грозил захватить Гренландию, которая является автономным регионом Дании. Сначала европейцы убеждали себя, что планы вернувшегося американского президента не более чем пустая болтовня, которую можно запросто игнорировать, как и его заявления о хлорке, уколы которой излечивают от СOVID (это неправда). А сейчас уже никто ничего не знает. После резкого телефонного разговора с Трампом премьер-министр Метте Фредериксен начала колесить по Европе в попытке заручиться поддержкой Парижа, Берлина и Брюсселя. Французский министр иностранных дел предложил отправить в Гренландию войска — так, на всякий случай. Отыскав в себе таланты Жан-Поля Сартра, один европейский дипломат пошутил: «С такими союзниками как Дональд Трамп и враги не нужны».
Перспектива войны между Америкой и ее европейским союзником кажется весьма отдаленной. И слава богу. Но с возвращением Трампа в Европе с новой силой разгорелись дебаты о том, как она должна себя защищать. Переосмысление «архитектуры безопасности» континента, как любят говорить представители НАТО, вышло во главу повестки еще три года назад, когда Россия начала свою полномасштабную военную операцию на Украине. Но увеличение военных расходов в Европе пока не сопровождается разработкой новой большой концепции европейской безопасности. 3 февраля лидеры Евросоюза соберутся в Брюсселе, чтобы проанализировать ситуацию и выдвинуть свежие идеи. На некоторых заседаниях будет присутствовать английский премьер-министр сэр Кир Стармер, а также генеральный секретарь НАТО Марк Рютте. В разговорах с журналистами все будут подчеркивать, как они едины. А за закрытыми дверями на первый план выйдут разногласия, преследовавшие блок в первый президентский срок Трампа. Чтобы понять, каков будущий курс Европы, надо познакомиться с ее голлистами, атлантистами, отрицателями и путинистами.
Голлисты, как следует из названия, — это духовные потомки ершистого французского руководителя, которому была ненавистна американская опека, установленная над Европой. И который зашел очень далеко, выведя в 1966 году Францию из военных структур НАТО. У преемника Шарля де Голля президента Франции Эммануэля Макрона нет желания выходить из этого военного альянса, но в первый срок Трампа он заявил, что НАТО переживает «смерть мозга». Поэтому Европе нужно добиваться «стратегической автономии», действуя самостоятельно, если ее интересы расходятся с интересами большого заокеанского союзника. Кто бы ни пришел в Белый дом, Америка будет разворачиваться в сторону других приоритетов, прежде всего, в сторону Азии. Европа должна как минимум подстраховаться. Чтобы обеспечить автономию наилучшим образом, надо увеличивать европейские оборонные бюджеты. При этом лучше тратить деньги на европейское оружие и боевую технику, настаивают голлисты. Периодически на свет вытаскивают старую несбыточную мечту о создании европейской армии.
Атлантисты считают самостоятельность Европы безумием. Польша — главный знаменосец клуба «НАТО прежде всего», который объединяет в своих рядах бóльшую часть Северной и Центральной Европы. Для атлантистов высший приоритет — это сохранение отношений с Америкой. По сути дела, такое взаимодействие можно купить оборонными заказами. Польский министр иностранных дел Радослав Сикорский недавно сказал об этом так: «Существующую до настоящего времени сделку Европы с США можно приблизительно охарактеризовать следующим образом: вы помогаете нам обороняться, а мы покупаем ваше оружие». Меркантильный подход Трампа по принципу «ты мне — я тебе» никоим образом не подрывает эту схему. Напротив, чем больше военные бюджеты, тем больше заказов на самолеты F-35 и тому подобную технику. Атлантисты признают, что отношения с изменчивым американским президентом далеко не идеальны, и тем не менее это лучше, чем ставка на европейских союзников, страдающих военным бессилием. На тот случай, если Россия вдруг решится на военные действия в Европе к концу десятилетия, как утверждают некоторые шпионы, блок НАТО надо совершенствовать и укреплять, а не заменять чем-либо другим. Покупка европейского вооружения — это похвальная идея в долгосрочной перспективе. Но если делать все впопыхах, придется положиться на французских и немецких оборонных подрядчиков — а те поставят свою продукцию уже после того, как российские войска пройдут по Прибалтике. Излишнее внимание к схемам ЕС также затруднит сотрудничество с Британией.
И голлисты, и атлантисты согласны с тем, что тратить на оборону больше — полезно. Для одних это поможет завоевать расположение Америки, а для других — добиться европейской самостоятельности. Трамп хочет, чтобы Европа тратила на оборону не два, а пять процентов ВВП. Встречающиеся в июне лидеры НАТО, скорее всего, договорятся о долгосрочном целевом показателе в 3,5 процента. Данный саммит обещает стать неловким моментом для третьего европейского лагеря — отрицателей, чья оборонная стратегия сводится к тому, что они прячут голову в песок подобно страусу. Чем еще можно объяснить тот факт, что две из четырех крупнейших стран-членов ЕС Италия и Испания тратят на оборону меньше полутора процентов ВВП?
Голлистов и атлантистов возмущает позиция отрицателей, но она все равно лучше, чем точка зрения последнего лагеря. Целая плеяда лидеров-путинистов готова расстроить раздражающие Россию европейские планы. А президенты с авторитарными замашками типа Виктора Орбана в Венгрии и Роберта Фицо в Словакии хотят брать пример с российского лидера (они считают себя трампистами, но кто-то может сказать, что разницы никакой). Это пока немногочисленный лагерь, но он разрастается, и любой из его представителей может пустить под откос решения ЕС, требующие единогласия, такие как введение санкций или помощь Украине.
Какой у Европы список разногласий?
В политическом истеблишменте каждой европейской страны есть представители всех четырех фракций (Германию, где после выборов 23 февраля наверняка будет новый канцлер, пока трудно отнести к какому-то определенному лагерю). Даже если европейцы договорятся о всеобъемлющем плане обороны, им придется решать щекотливый вопрос о том, как этот план оплачивать. Некоторые испытывающие нехватку денежных средств страны могут себе позволить увеличение военных расходов только в том случае, если финансирование будет осуществляться за счет коллективного заимствования на уровне ЕС. Но ревнители налогово-бюджетных балансов на это не согласятся. И это породит новую волну разногласий, которые придется урегулировать уже на последующих саммитах.
