Америке надо молиться, чтобы Трамп использовал шанс достичь мира, пишет TAC. По мнению автора, будущему президенту США роль миротворца ближе, чем подстрекателя войны. Но нет никаких гарантий, что Трамп не упустит момент и не начнет действовать себе во вред.
Джеймс Энтл-третий (James Antle III)
Избранному президенту Дональду Трампу выпал реальный шанс изменить внешнюю политику США — гораздо резче, чем ему удалось на первом сроке. Он уже значительно расширил дискуссию по этому вопросу среди однопартийцев, хотя со времен Джорджа Буша-младшего и до Митта Ромни внешняя Политика республиканцев фактически представляла собой монолог.
Как и Рональда Рейгана 44 года назад, Трампа шаржированно изображают этаким поджигателем войны. Но, несмотря на веру в военную мощь США и праведность борьбы с коммунизмом, “Ронни” Рейгану претило кровопролитие, и он понимал, что в ядерной войне нет и не может быть победителей. Провозглашая “мир посредством силы”, Рейган верил не только в силу, но и в мир.
То же самое верно и для Трампа, который менее подвержен идеологии, чем Рейган, и это сулит его внешнеполитической перестройке как удачу, так и дополнительные трудности. Его консультирует разнообразная команда специалистов по национальной безопасности,включая тех, чьивзгляды могутменяться. Умные люди интерпретируют это по-разному. Первый срок Трампа принес спорные результаты в вопросах войны и мира.
Слыша разговоры о “мягком вторжении” в Мексику, хотя там на карту поставлено гораздо больше американских интересов, чем на Ближнем Востоке, и о трамповских имперских замашках, трудно не вспомнить призывы Джона Керри к “крошечной” войне в Сирии.
Одним из худших моментов первого срока Трампа стала ликвидация Касема Сулеймани, но даже она, как мне кажется, подчеркнула, что он все же отличается от каких-нибудь Линдси Грэмов, даже если иной раз и следует их советам. Да, Сулеймани был угрозой, но война с Ираном и дальнейшие жертвы среди наших войск в Ираке не были в интересах США. Будучи в то время редактором The American Conservative, я по мере сил противостоял действиям Трампа. Такер Карлсон, тогда еще ведущий Fox News, также выступил против очередной “бесконечной войны”.
Иран принял ответные меры. Это дало Трампу возможность для эскалации, которой многие республиканцы наверняка бы воспользовались, — а некоторые из его окружения даже поощряли. Однако Трамп на эту приманку не клюнул. Вскоре вмешались другие кризисы, и Америка скорее замкнулась на себе и собственных проблемах.
Риск был и остается. Но Трамп предпочел бы войти в историю как посредник, а не как военный подстрекатель. Это главное в его представлении о себе и во многом предопределяет его внешнеполитические инстинкты. И, может быть, он даже лучше подготовлен к переговорам с противниками за рубежом, чем к серьезным идеологическим стычкам в Конгрессе.
У Трампа есть внутриполитическая поддержка, чтобы беседовать с людьми, с которыми не смогли бы Джо Байден или Камала Харрис. Противники такой дипломатии внутри Республиканской партии и среди консерваторов вообще за восемь лет Трампа на посту лидера партии были выдавлены на обочину. Большинство из них — растерявшие всякое влияние и постепенно сходящие со сцены трампоненавистники.
Если у Трампа после ноября и есть какой бы то ни было мандат, так это на обеспечение безопасности наших собственных границ — вместо вечного перекраивания чужих. Разумеется, он еще может, вслед за предшественниками, упустить момент и действовать себе во вред. Но неспроста феномен Трампа не теряет актуальности вот уже почти десятилетие, несмотря на значительные трудности, в том числе по его собственной вине.
В ближайшие месяцы Трамп вступит в должность и начнет переговоры о прекращении конфликта на Украине. Он столкнется с искушением вмешаться в Сирию, которому доселе сопротивлялся. Ему предстоит разобраться с Ираном. Продолжается война в Газе. Москва и Тегеран потерпели каждый свои неудачи, из которых ему посоветуют извлечь выгоду — разными способами.
В новогодние праздники все жаждут мира и стабильности, однако нас угнетают войны и хаос. Может показаться, что Трамп с его буйным нравом — отнюдь не та политическая фигура, которая положит всему этому конец (собственно, отчасти поэтому его и отстранили от власти в 2020 году). И все же шанс есть.
Так давайте же молиться, чтобы он воспользовался выпавшим ему шансом и ловко им распорядился на благо Америки.
Джеймс Энтл-третий — ответственный редактор журнала The Washington Examiner и внештатный редактор The American Conservative
