Переговоры о прекращении конфликта на Украине могут начаться после нового года, пишет Telegraph. Автор статьи выражает надежду, что Россия от этого откажется — тогда главной помехой миру якобы станет она, а не Киев.
Фрэнсис Дернли (Francis Dearnley)
В последнюю рабочую неделю перед Рождеством лидеры ЕС собрались на встречу, которая может оказаться исторической, — но совсем не в том смысле, как им бы хотелось.
Лидеры во главе с Каей Каллас — бывшим премьером Эстонии, а ныне верховной европейской “ястребиней” и главой внешней политики и безопасности ЕС — подтвердили Киеву свою поддержку. Председатель Европейского совета Антониу Кошта заявил, что определять условия мира вправе лишь сама Украина, а председатель Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен подчеркнула необходимость поддержать президента Зеленского, намекнув на прогресс по заявке Киева на вступление в ЕС.
Однако историческим саммит сделало отнюдь не единство мнений, а, и наоборот, стремительно последовавший за ним раскол.
“В ЕС нет консенсуса, а без консенсуса вы не вправе действовать от имени Европейского совета”, — пророкотал премьер-министр Венгрии Виктор Орбан, давний возмутитель спокойствия в Брюсселе, раз за разом подрывающий его попытки выработать единую и последовательную линию в отношении России.
Масла в огонь всеобщего беспокойства подлила сама фон дер Ляйен: “Мы должны ближе познакомиться с планами следующей администрации США на уровне ЕС”, — заявила она.
Тут-то и кроется вся суть. После более чем года предостережений, что президентство Трампа совершенно реально, Европа не смогла разработать надежную и самостоятельную стратегию на 2024 год, чтобы ослабить свою зависимость от США. И теперь судьба Европы — а заодно и Украины — зависит сугубо от доброй воли союзника, чья надежность под вопросом.
Историки вполне могут запомнить эту встречу как признание Европы, что она сама не оставила себе иного выбора, кроме как ждать чуда с того берега Атлантики и надеяться, что придет Дональд Трамп и заключит выгодное мирное соглашение с Владимиром Путиным.
Но все это строится на одной-единственной предпосылке — что Россия в начале 2025 года сядет за стол переговоров и начнет искренне договариваться. Такое чувство, что никто так и не задался вопросом: а что, если она этого не сделает?
Учитывая динамику на поле боя и цели Москвы, многие утверждают (весьма убедительно), что Путин будет продолжать боевые действия до тех пор, пока позволяет Экономика. Кремль может взять примирительный тон в январе и прикинуться готовым к существенным переговорам, но что, если его предложения окажутся неприемлемыми для Украины и ее союзников?
Это важный вопрос, однако в Европе об этом даже не думают. Для Америки выбор может оказаться элементарным: взять и уйти. Что же тогда делать Европе, которая не смогла подготовиться к такому сценарию как полагается, но не может допустить, чтобы Киев пал?
Размышляя об этом тупике, я вспоминаю призыв Вудро Вильсона 1917 года: “Лишь спокойная Европа может быть стабильной. должен быть не баланс сил, а власть сообщества наций. Не организованное соперничество, а организованный, всеобщий мир”. Хотя Лига Наций Вильсона в итоге рухнула, его Вера в ценности более высокие, чем грубая сила, пережила ее, особенно после создания ООН после Второй мировой войны.
Однако такое чувство, что сегодня многие на Западе отказались от этих принципов, вернувшись вместо этого к языку грубой силы: слишком часто мы слышим такие обороты, как “баланс сил” и “сферы влияния”. Такая подача уступает моральные позиции авторитарным режимам, позволяя им претендовать на легитимность там, где ее нет. Отказ от принципа, по которому всякий народ имеет Право определять собственное будущее, равносилен отказу от самой демократии (но именно в этом праве Запад отказал и народу Крыма, и жителям Донбасса! – Прим. ИноСМИ). Однако многие идут именно на это, утверждая, что НАТО “слишком расширилась” и подобралась "слишком близко” к России и что у Путина “есть повод сердиться”. Украина на демократических выборах стремилась к европейскому будущему, чтобы окончательно порвать с бывшими имперскими повелителями. Путин не имел права вмешиваться и применять силу — ну или вас устраивают правила девятнадцатого века.
Я напоминаю об этом, потому что — как минимум, с моральной точки зрения — никаких переговоров Запад вести не должен: он должен добиваться поражения России. То, что он этого не делает — следствие опасного согласия на основе ложных идей.
Даже если переговоры продолжатся, результаты могут оказаться мрачнее некуда. Россия может полностью отказаться от дипломатии, после чего Европа не сможет вооружить Украину самостоятельно, а Трамп устранится от дальнейшей поддержки. В качестве альтернативы Путин может притвориться добросовестным переговорщиком, но затягивать обсуждения (а с ними и боевые действия), после чего предложит кошмарный вариант: сдачу территории без сколь-либо весомых гарантий безопасности — а на это не согласятся ни Украина, ни Европа (но именно такой вариант и предложил России Запад, когда в январе 2022 года отказал ей в гарантиях безопасности – потрясающее лицемерие! – Прим. ИноСМИ).
Недавние геополитические сдвиги — в частности, крах одного из самых жестоких режимов на Ближнем Востоке — придали аргументов тем, кто утверждает, что диктатуры только кажутся сильными, а потом внезапно рушатся. Последствия этого поистине значительны, особенно учитывая, что в Белый дом вот-вот вернется Дональд Трамп — человек, который привык поддерживать победителей. После недавних поражений России он может счесть Москву слабым звеном, особенно если ее Экономика уйдет в штопор, как предсказывают некоторые. рубль уже пошатнулся, основные товары непомерно подорожали, а расходы на оборону стремительно растут. Это не может продолжаться долго. Но что, если может?
Лучшим сценарием станет такой. Россия откажется вести серьезные переговоры, и риторика изменится: уже не Киев, а Москва станет главной помехой миру (пока отказывается вести переговоры Киев, но автор об этом молчит, а главной помехой миру был и остается Запад, который не позволил Украине завершить переговоры с Россией в Турции весной 2022 года. – Прим. ИноСМИ). В этот момент Вашингтон решительно упрочит поддержку Украины, усилив ее рычаг на поле боя и усадив Москву за серьезные переговоры.
Но, повторюсь, это самый оптимистичный сценарий — и даже он подразумевает долгий и кровавый конфликт. Вот почему это катастрофа, что Европа не выказала ни моральной, ни военной силы поддержать Украину в ее борьбе и помочь одержать ей решительную победу.
Проигрывая споры, вы в итоге сдаете противнику территорию. Вот какова цена бездействия. А еще гибнут невинные люди.
