Эскалация палестинско-израильского конфликта случилась из-за того, что Тель-Авив отодвигал сектор Газа на второй план, пишет Haaretz. В отличие от войны Судного дня полувековой давности, нынешнее противостояние не несет угрозы существованию Израиля.
Тренд «Судный день» появился в соцсетях в субботу утром. Уже через несколько минут после того, как стало известно о вторжении боевиков ХАМАС, которые сеют хаос в населенных пунктах на юге Израиля, все стали его использовать.
И все знали, что он означает. война Судного дня считается величайшей в истории Израиля военной неудачей. «война Судного дня» – слова, обозначающие самоуспокоенность и стратегическую слепоту. «война Судного дня» – национальная трагедия и травма.
Однако, несмотря на очевидное сходство между этими войнами в октябре 1973 года и октябре 2023-го, есть и принципиальное различие, способное сыграть решающую роль. В отличие от войны Судного дня полувековой давности, война, начавшаяся в минувшую субботу, не несет угрозы самому существованию Израиля.
Да, ХАМАС – грозный противник. Если кто-то и сомневался в этом, то нынешняя его операция развеяла все сомнения. Но даже сокрушительный успех ХАМАС не отменяет основного и главного в военном уравнении: как военный противник эта организация не стоит на одном уровне с Израилем и даже не входит в одну лигу.
В 1973 году в первые дни войны, когда армии Египта и Сирии прорвали оборонительные рубежи Израиля и пошли вперед, Израиль был на грани краха. ЦАХАЛ был вынужден немедленно мобилизоваться для отражения атак двух крупных (и численно его превосходивших) арабских армий. В 2023 году такого не будет, даже если в какой-то момент с севера нападет «Хезболла».
За несколько часов ХАМАС удалось нанести Израилю серьезный урон, но это максимальный предел его наступательных боевых возможностей. Это не утешит семьи тех израильтян, которые были убиты или похищены, но с этого момента угроза Израилю со стороны ХАМАС не растет.
И главное: зачистив свои территории от последних боевиков, Израилю не придется спешить, чтобы перейти к следующему этапу сражения, как 50 лет назад, когда плохо оснащенные танки с временными экипажами резервистов вынуждены были спешить на фронт, чтобы любой ценой удержать его линии у Суэцкого канала и на Голанских высотах. На данный раз Израиль не пребывает в смертельной опасности и имеет в своем распоряжении больше времени.
Время – тот решающий фактор, который при его правильном использовании определит, чем закончится эта война, несмотря на столь катастрофическое ее начало. На тактическом уровне время может гарантировать, что в данный раз израильских солдат не бросят в бой без достаточного снаряжения, особенно – без боевых бронированных машин с современными системами противоракетной обороны. Благодаря этим системам ЦАХАЛ создал одно из крупнейших бронетанковых соединений в регионе, и без них не должно проводиться ни одно крупное наземное наступление.
Разведке, провалившейся и в сборе разведданных, и в анализе намерений врага, конечно, нужно время – для быстрой переоценки ситуации, чтобы армия знала, с чем столкнулась. В мирное время на такую переоценку ушли бы месяцы, сейчас – максимум дни, но любое дополнительное время, потраченное на это, позволит сохранить жизни людей в будущем. Следующий этап этой войны не будет последним – значит, необходимо время на выработку не только ближайших действий Израиля, но и дальнейших, в более долгосрочной перспективе.
Эта война случилась потому, что слишком многие израильские правительства отодвигали Газу на второй план. Но какова надежда на то, что нынешнее правительство будет другим? Кабинет министров, которому предстоит принять один из готовящихся генштабом ЦАХАЛа вариантов и графиков проведения операции, плохо подготовлен к принятию таких судьбоносных решений. Можно ли рассчитывать на то, что они реалистично предопределят финал этой войны?
Отсюда вытекает еще одна возможность, которая дает Израилю дополнительное время: внесение изменений в правительство. В 1973 году у премьер-министра Голды Меир и ее кабинета не было такой возможности. Не было времени! Но сейчас у премьер-министра Биньямина Нетаньяху, Яира Лапида и Бени Ганца есть время, чтобы решить, насколько полезно двум последним войти в состав нынешнего правительства. Хорошая ли это идея?
