Украинские солдаты мучаются из-за ПТСР и ночных кошмаров, пишет WP. По словам медиков, с которыми говорили журналисты издания, мало кто из бойцов успевает полностью восстановиться перед повторной отправкой на фронт.
Шивон О'Грэйди (Siobhán O'Grady)
Анастасия Галушка (Anastacia Galouchka)
Донецкая область, Украина — Каждую ночь солдат преследуют кошмары.
22-летнему Никите Иванову снится сгоревший заживо в мае командир танка. Он возвращается, весь обгоревший, и кричит: «Давай! Сделай же что-нибудь!».
26-летний десантник Евгений Бас просыпается в холодном поту — ему кажется, что его «разорвало надвое».
47-летнему пехотинцу Андрею Добровольскому кажется, что он только что снова наступил на мину. Он просыпается и ощупывает свои ноги, но потом вспоминает, что у него осталась только одна.
Прошел целый год боевых действий, и украинские солдаты испытывают сильный психологический стресс — ночные кошмары, расстройство сна, чувство вины, тревогу и приступы паники. На это жалуются как сами военнослужащие по всей Украине, так и лечащие их психологи. Некоторые даже кончают с собой из боевого оружия. Другие тихо страдают в больницах и на военных базах, в увольнительной и на передовой. Там им постоянно грозят российские удары, а их симптомы могут в любой момент усугубиться от новой контузии.
Эта проблема мучительна, повсеместна и плохо поддается лечению, ведь стране грозит постоянная опасность — даже вдали от линии фронта. Пусть зачастую и незаметные, военные неврозы и психические травмы — еще один трудный вызов, с которым столкнулись украинские военные, защищая страну от российского наступления.
ВСУ не раскрывают ни потери убитыми и ранеными, ни сколько солдат страдает от психических расстройств. Неясно даже, пытался ли кто бы то ни было оценить точный масштаб проблемы. Однако потери однозначно увеличиваются, ведь Украина ведет самую кровопролитную битву за Бахмут. Россия забрасывает город волнами наемников, и обе стороны несут огромные потери.
На восточной линии фронта часть украинских солдат поддалась панике и бросила позиции. Другие страдают от мощного стресса, но в тыл не просятся, зная, что население России втрое больше, а подкрепления доступнее. Однако даже лечившиеся от психических заболеваний сказали, что их почти сразу же отправили обратно на передовую.
На Украине, как и во многих других странах, обсуждать душевное здоровье открыто до сих пор не принято. Эта тема — табу, особенно для мужчин, и тем более солдат. А поскольку каждый день солдаты получают увечья и гибнут, многие считают неуместным обсуждать моральный ущерб.
«
Тем самым ты причинишь боль и страдание другим, — объясняет Добровольский. Кошмары мучили его еще до того, как в декабре он потерял левую ногу, подорвавшись на мине близ Изюма, когда извлекал трупы. Он не помнит, чтобы обсуждал свои сны с однополчанами и товарищами по оружию, хотя они настолько яркие, что временами он ощущает, как свистят пули. — Ты же не знаешь, как они это воспримут. И захотят ли они потом воевать с тобой в одном окопе?».
Украинские военные говорят, что пытаются как-то примириться с тем, как их изменили боевые действия. Некоторые жалуются на моральную травму, когда им приходится лицезреть действия, противоречащие убеждениям, — а тем более в них участвовать. Это касается этического несогласия с приказами или невозможностью спасти однополчан, когда те гибнут или попадают в плен.
