Индия запуталась в клубке противоречий, пишет The Print. Автор статьи пытается разобраться в друзьях и противниках Нью-Дели, а также понять причины несоответствия стратегического курса Нарендры Моди и общественного мнения в стране.
Правительство Моди позволило, даже способствовало формированию западофобского и промосковского общественного мнения, в то время как его стратегический курс прямо противоположен.
Кто Индии союзник и друг, а кто — враг и противник в современном мире?
То, что Китай и Пакистан — противники, это понятно. Но не так просто разобраться, кто ее друзья и союзники. Это словно запутанный клубок, в котором переплетаются друзья противников и противники друзей — где противник может оказаться ближайшим другом друга, который является заклятым врагом союзника и в то же время самым важным союзником врага. Знаю, знаю, звучит сложно. Позвольте мне попробовать его распутать.
Для начала давайте рассмотрим ось Китай-Россия-Америка-Китай-Пакистан. Есть много доказательств того, что Москва не продержится и нескольких недель в противостоянии с Западом (руками Украины) без поддержки со стороны Пекина. Последние данные о торговле, полученные от таможенного управления Китая, показывают, что бизнес между двумя странами процветает в тот год, когда экономика Поднебесной замедлилась, а общий объем торговли снизился.
Значительная часть роста обеспечивается российским экспортом. Существует распространенное мнение — особенно в самодовольной Индии — что именно наши закупки нефти стимулируют экономику России и обеспечивают ее военные нужды. Но вклад Китая в несколько раз больше, и в этом нет ничего удивительного.
Кроме того, в ближайшей перспективе всегда существует возможность поставки, по крайней мере, военных товаров. Таким образом, старейший союзник Индии действительно зависит экономически, политически и, в конечном итоге, в военном отношении только от одной страны — нашего самого грозного давнего противника, чьи 60 тысяч военнослужащих находятся у наших границ в состоянии боевой готовности. Это решает первую часть нашего запутанного уравнения: противник — ближайший друг друга.
Перейдем к следующему примеру. Этот противник (Китай) является лучшим другом злейшего врага (России) страны, которую вы сейчас называете важным стратегическим союзником. Так говорили индийские премьер-министры и американские президенты в совместных заявлениях. Далее, этот же противник является покровителем, другом и хозяином, кредитором первой инстанции и гарантом безопасности вашего самого главного раздражителя — Пакистана.
Пусть это сложно упростить, но мир, в котором мы живем, сложен. Наша военная зависимость от России глубока и, скорее всего, останется таковой еще как минимум пять лет. Никто не сможет в одночасье заменить 95% танков, 70% боевых самолетов, флагманский корабль и большинство летательных средств ВМС.
Как вы думаете, какую позицию будет занимать Москва, если, как любят говорить военные, начнется конфликт на линии фактического контроля? Это будет актом милосердия, если русские хотя бы останутся такими же нейтральными и незаинтересованными, какими они казались в 1962 году. По крайней мере, тогда Советский Союз был гораздо более крупной державой и идеологическим старшим братом Китая. Теперь все в корне изменилось. Россия Путина военного времени — это придворный Китая.
Вот почему было очень интересно наблюдать, как министр иностранных дел России Сергей Лавров на «Раисинском диалоге» в Нью-Дели, поразив зал, заполненный восхищенными политическими экспертами, вдалбливает это индусам. Напоминает цитату Мартина Берни в разговоре с Лорой Берни в фильме «В постели с врагом», которых сыграли Патрик Бергин и Джулия Робертс: «Все что-то забывают. За этим и существует напоминание». У Индии и России, напомнил Лавров своей в основном восторженной аудитории, есть договор, который гласит, что у стран «особое и привилегированное стратегическое партнерство». «С какой еще страной у вас есть такой договор?», — насмехался он над зрителями.
Уверен, что другие умнее, но мне, по крайней мере, пришлось изучить, о каком соглашении он говорил. Скорее всего, речь идет о договоре, который П.В. Нарасимха Рао подписал с Борисом Ельциным в 1993 году в качестве преемника индо-советского Договора о мире, дружбе и сотрудничестве 1971 года.
Поскольку холодная война закончилась, и Советский Союз исчез, Индия почувствовала давление в отношении поддержания особых отношений с государством-правопреемником. Критически важная статья 9 первоначального договора, которая подразумевала взаимные гарантии безопасности, была, очевидно, исключена.
